— У тебя несколько непривычная формулировка, но в общем ты прав.
— То есть у тебя есть мужчина, которому ты принадлежишь?
— Тебе удобно так стоять?
— Ты не ответила.
— На ужин у нас сегодня ты? Газ зажигаем?
Альгидрас дернулся, будто вправду ожидал, что конфорка за его спиной заработает, сделал шаг в сторону, нахмурился, потом потер переносицу и взъерошил волосы.
— Зажигать будешь?
Ничего не ответив, он развернулся к плите, глубоко вздохнул и быстро и четко сделал все, как я объяснила. Газ зашипел, вспыхнуло пламя. Взгляд Альгидраса тоже вспыхнул восхищением.
— Здесь все так невероятно. Никак не привыкну, — пробормотал он словно сам себе.
Я пожала плечами, потому что комментировать это было глупо.
— Что должен сделать другой мужчина, чтобы изменить ситуацию?
— Что, прости?
Я удивленно на него уставилась.
— Что должен сделать другой мужчина?
— Мужчина здесь вообще ни при чем. В данном случае это мое решение.
На лице Альгидраса отразилась такая озадаченность, что я бы рассмеялась, если бы мне не было так тошно в этот момент. Получается, ему все же что-то нужно. Не я нужна, а что-то от меня.
— Когда будет пирог? — спросил вбежавший Димка, и Альгидрас быстро от меня отпрянул.
— Мыть руки. Оба.
Димка рванул в ванную. Альгидрас ушел следом, а я оперлась руками о столешницу и медленно выдохнула. Надо же, как причудливо порой сбываются мечты.
Димка болтал ногами и без умолку рассказывал то про репетицию дня осени в саду, то про праздник с пиратами. Альгидрас слушал его очень внимательно, улыбаясь уголком губ. Он ничего не говорил. Только в самом начале чаепития похвалил мой пирог, а я поймала себя на мысли, что впервые его чем-нибудь угощаю и, главное, мне это нравится.
Димка допил чай, отнес свою чашку в раковину и даже стер со стола крошки от своего куска пирога. Меня неизменно умиляла его хозяйственность, что по этому поводу подумал Альгидрас, я не знала.
Я ожидала, что Альгидрас распрощается и уйдет, однако, стоило Димке убежать в комнату, как он откинулся на спинку стула и произнес:
— У тебя правда есть мужчина?
Я против воли вспыхнула. Он не имел права на такие вопросы.
— Тебя это не касается.
— Почему?
— Потому что ты предпочел два года жить в свое удовольствие, не спеша брать на себя ответственность ни за меня, ни за сына. Так что извини, — я хотела произнести это небрежно, однако мой голос предательски дрогнул. К счастью, Альгидрас этого, кажется, не заметил.
— Есть кто-то, кто эту ответственность взял? — прищурившись, спросил он.
