«Как жаль, что Алессар уже закончил Академию», — подумала Имоджин. Она представила, как училась бы с ним вместе, виделась каждый день, до хрипоты спорила о тонкостях интуитивной магии.
.и ничего не почувствовала.
Разочарование надежно держало в узде романтические порывы. Душило их, не оставляя ни единого шанса. Само это чувство — равнодушия и скуки — казалось пугающим. Имоджин бездумно наблюдала за Эртеном, разливающим по чашкам чай. Она еще раз представила на его месте Алессара, но в душе отозвалось лишь легкое сожаление.
Эртен вернулся к невесте. Они мило ворковали, прихлебывая чай. Лишь через несколько минут Имоджин осознала весь смысл этой сцены.
Итак, Эртен прибыл в Академию. И судя по тому, как он держится, он не намерен становиться скромным зельеваром. Нет, так ведут себя те, кто готов блистать с первого дня! Вот и еще какие-то парни и девушки подходят и здороваются — видно, знакомые; вот другие, одетые не по столичной моде, поглядывают на собирающуюся компанию с легкой завистью, а Лилайн недовольно и чуть высокомерно кривит губы, раздосадованная тем, что ей не дают побыть наедине с женихом...
Стало быть, помолвка тоже не расторгнута.
А если бы Валларде узнали, что Эртен лишен магического дара, они бы расторгли ее тотчас же. И Лилайн точно так же улыбалась бы уже другому жениху, которого бы для нее подыскали — возможно, не такому молодому и красивому, но такому же аристократичному и способному удержать и направить в нужное русло магию рода.
На что рассчитывают дядя с тетей? Нашли другой способ достать для Эртена магию?
Обратились к инниари? Нападение было вовсе не нападением, а дядюшка просто пошел на сделку? По слухам, инниари могли наделить магией того, кто был ее лишен. Но платить за это приходилось службой Госпоже.
А Альграт говорил, что поиски артефакта инниари будут зависеть от того, на какой факультет поступит Эртен.
Имоджин закусила губу в задумчивости. Рано или поздно Альграт должен объяснить, что все это значит. Пока она была уверена в одном — опекуны связались с некими силами, с которыми не связывался никто в здравом уме. Чем они за это заплатили и что будет дальше, оставалось лишь догадываться.
Тут Эртен повернул голову в ее сторону, и взгляды встретились.
Лицо кузена заледенело, губы сжались в злую полоску. Странно. Он же знал, что Имоджин будет на вступительном испытании, ведь ее магия осталась при ней, так почему удивляется?
Но она почти сразу поняла, что это было не удивление. Это была ненависть.
