— Ага, конечно, кобелина. Мы оба знаем, что никого ты не позовешь. Охрана меня обожает, ты в курсе? Серьезно, им так часто приходится со мной сталкиваться, что иначе и быть не может. Пусть я не самый умный в потоке и на отличника не тяну, но зато разбираюсь в том, что любят люди, ясно? Охрана любит меня, а ты — молоденьких девушек. Особенно своих гребаных студенток, которые полагаются на твое обучение и кураторство. Мужик, это заводит тебя как ничто другое, верно? Милые, невинные девушки, как вот эта. — Раник бросает на меня мимолетный взгляд. — Посмотри на нее! Она и понятия не имеет, какие больные фантазии скрываются за этими поросячьими глазками, потому что раньше бедняжке не попадались такие подонки, от которых бы зависели ее оценки!
— Пожалуйста, п-пожалуйста, — заикаясь, бормочет Мэтерс, — я больше не буду. Клянусь…
— Ты клялся в прошлый раз! — цедит сквозь зубы Раник. — И в позапрошлый! Черт, складывается такое ощущение, что вы водите меня за нос, мистер! Может, стоит уже кое-кому обо всем рассказать!
Мэтерс начинает потеть. Я прирастаю к месту в неверии. За каких-то тридцать секунд Раник заставил трястись от страха мужчину втрое старше себя. Но затем профессор вдруг расслабляется, а его лицо снова становится серьезным.
— Никто не поверит такому оболтусу, как ты, — огрызается он.
Раник наклоняется к нему, его глаза горят от ярости.
— А мне кажется, шансы равны. Давай проверим, раз ты так уверен, старый мудак.
Парень разворачивается и идет ко мне. Секунду Мэтерс молчит, а затем жалобно просит:
— Подожди! Стой!
Раник смотрит на меня и закатывает глаза, как бы говоря: «Этот чувак просто тратит мое время», после чего поворачивается к нему.
— Чего тебе, старик?
— Пожалуйста, не рассказывай. Чего ты хочешь?
Раник ненадолго задумывается, затем поднимает три пальца и начинает считать:
— Во-первых, перестань приставать к девушкам. Во-вторых, не занижай им оценки. И в третьих, если я еще раз увижу, что ты докучаешь принцессе, тебе несдобровать. Скажем так, работа будет наименее болезненной потерей, усек? Круто, вот и поговорили.
Раник с дружелюбной улыбкой грубо хлопает Мэтерса по спине и возвращается ко мне.
— Ладно, пошли. Даже падаль имеет право обделаться в тишине.
Я медленно следую за ним, отчасти оцепеневшая от домогательств Мэтерса, отчасти от поведения Раника. Парень посвистывает, шагая пружинистой походкой, будто только что выиграл в лотерею. Я замечаю на его затылке татуировку — роза с окровавленными шипами. Я видела его в кампусе курящим с компанией схожих друзей. И обычно он был в обнимку с очередной симпатичной, тощей и ярко накрашенной подружкой на неделю. Хотя в его вкусе не только готичные распущенные девушки. Иногда Раник тусуется с шикарными чирлидершами или блондинками из сестринств, которые, хихикая, виснут у него на локте, но даже они не задерживаются дольше пары дней. Я видела его в кампусе, но
