— Допрос вести буду я, сержант, поэтому мне надо знать, что конкретно вы хотите узнать у пленных.
Стюарт слегка замялся. Видимо, почувствовав его замешательство, капитан смягчился:
— Мне звонил Рассел. Я не лезу в ваши тайны, тем более что догадываюсь, что они не только ваши, но мне нужен вопрос, который я бы мог задать. И всё.
— Я понимаю, сэр, — проговорил Стюарт. — Спросите у них, пожалуйста, как зовут их командира и как с ним связаться.
— И это всё?
— Всё.
— О’кей, — проговорил капитан и неожиданно улыбнулся, в один миг превратившись в доброжелательного рубаху-парня. — Имя и как связаться. Всё так всё.
Стюарт собрался было спросить, зачем Миллеру понадобилось именно трое, но в это время дверь отворилась и офицер ввёл пленных. Следом вошёл переводчик-албанец и опёрся спиной о дверной косяк.
Долгую минуту ничего не происходило. Сербы в молчании стояли перед капитаном, Миллер вертел в руках свой «глок», словно видел его в первый раз, переводчик скучающе изучал потолок, а дежурный офицер невидящим взглядом пялился в окно. Стоя сбоку от стола, Стюарт рассматривал пленных. Темноволосых, одинаковой стати, с глубоко посаженными глазами и живыми чертами лица, на которых, казалось, ещё не успело отразиться пребывание в центре заключения, их можно было принять за братьев-погодков лет тридцати или около того. Никто бы не удивился, если бы в конце концов так и оказалось, но возможные родственные связи сейчас интересовали Стюарта меньше всего.
Два резких коротких выстрела на секунду оглушили его и застали врасплох. Стюарт дёрнулся было к выходу, но тут же остановился в растерянности и недоумении. Один из сербов мешком упал на пол, чуть не задев вжавшегося в дверь переводчика, второй согнулся пополам, держась за бок. Из-под растопыренных пальцев показалась кровь.
— Я спрошу только один раз, — медленно проговорил Миллер, в упор глядя на третьего серба и вертя на указательном пальце револьвер. — Если ты не ответишь, буду стрелять. Куда — ещё не знаю, но всё от тебя зависит. Кто ваш командир и как с ним связаться?
Албанец быстро заговорил, переводя всё сказанное слово в слово. Серб молчал и лишь с ненавистью смотрел на капитана.
Раздался ещё один выстрел. Раненый протяжно вскрикнул, зажимая свободной рукой простреленную ладонь, которой он прикрывал первую рану. Следующий выстрел заставил третьего серба вжать голову в плечи, но офицер-охранник среагировал быстро: удар по спине заставил пленного выпрямиться. Ненависть на его лице уступила место растерянности, сквозь которую явно проглядывал страх.
