Ещё до того, как Фред Дёрст начал петь (вернее, читать) свои тексты, несколько человек из передних рядов полезли на ограждение перед сценой. Охранники из Патруля поначалу пытались снять их, но в конечном счёте махнули рукой и принялись сдерживать других, вдохновлённых успешным примером. Кое-где в воздухе замелькали снимаемые футболки, тут же полетевшие в разные стороны, как будто их владельцам они уже не были нужны. Позади Стюарта кто-то открыл бутылку с водой и стал поливать ею себя и всех окружающих. Несколько капель попало на Стюарта. Затем Фред заговорил…
Он именно заговорил — чуть ли не на одном дыхании, расхаживая по сцене и как будто разговаривая сам с собой под вбивающийся в мозг и в подсознание ритм ударных, под утробно урчащий и булькающий сэмпл и риффы ню-метала, — и толпа стала однообразным колышущимся и подпрыгивающим морем со вздымающимися руками; морем, который перекатывали как только хотели «Just like this» и все последующие, практически неотличимые друг от друга песни-монологи, сливавшиеся в одну поэму насилия и агрессии, так что казалось, будто публика стоит не на бетоне, а на этих самых звуках и подпрыгивает в такт их колебаниям. Мош-питы и слэмы образовывались уже не только посередине, но и по краям, в них вовлекались не только парни, но и девушки (хотя им вроде бы всегда запрещалось участвовать в таком), и вид последних был настолько соблазнителен, что трудно было удержаться от чуть — а то и не чуть — более тесного контакта, чем того предписывали правила мош-пита или пресловутая этика слэма. Но было ли кому следить за ними тут, посреди громадной прыгающей и колышущейся авиабазы, если сам Фред Дёрст в ритм своим текстам небрежно роняет с двадцатифутовой высоты: «Не травмируйте никого, но я не думаю, что вам надо успокоиться»?
К тому времени, как заиграли «Break stuff», качающиеся волны толпы постепенно подтянули Стюарта к одному такому мош-питу, устроенному левее от сцены за углом подальше от охранников и прочих любопытных глаз. Посреди небольшого круга танцевало трое — двое молодых мужчин и одна девушка чуть старше двадцати лет. В какой-то момент, когда она делала «ту-степ»[13], парни приблизились к ней и, зажав телами с двух сторон, начали двигаться к самому углу, выходя из послушно расступившегося круга. Что-то подтолкнуло Стюарта последовать за ними.
Как ни странно, через толпу, завороженную происходившим на сцене, пробираться было не так уж и сложно, и вскоре Стюарт увидел эту троицу в самом углу возле сцены, где она почти сливалась с наступающими сумерками. Оба парня прижали девушку к стене, и один уже уверенно орудовал пальцами в её расстёгнутых джинсах. Она пыталась вырваться, но выглядело это как-то неуверенно, как будто девушка чего-то боялась.
