Она не могла знать, о чем он на самом деле думает. Он был уверен в этом. Но она старалась, как могла, удержаться на пути, ведущем назад к здравомыслию, убедить его, что должно быть некое логическое объяснение всего произошедшего.
Он знал, что ему придется отвергнуть почти все, что она сказала, просто потому, что не было никакой возможности объяснить, что произошло, и устоять в холодном свете разума. Но несмотря на это, он был благодарен. Почему–то было нечто утешительное в простом осознании: она разделяет его убеждения, и намного лучше говорить об этом, чем хранить молчание.
— Это означает, что мы были спасены, — сказала она. — Я не солгала тебе, Дэвид. Ты полагаешь… мы отключились и оставались без сознания очень долгое время. А они… ну, посадили нас на самолет, чтобы быстрее доставить нас в больницу. Но самолет сбился со своего курса и попал в аварию…
— Где, Джоан? На дальнем севере? Это должно было бы означать, что пилот исчез и бросил нас здесь, на этом выступе скалы, замерзать до смерти. Я задумался об этом на какой–то короткий момент. Но это уже совсем невероятно. Конечно, ты должна понимать…
— Но почему это так безумно? Он мог уйти, чтобы позвать на помощь.
— В этой замороженной пустыне? Как ты думаешь, какие у него шансы? И где самолет?
— Может, он упал недалеко отсюда. А мы вместе боролись, втроем, пока мы снова не потеряли сознание. Я имею в виду, мы могли очнуться на короткое время, и не сохранить воспоминаний о том, как мы, шатаясь, шли сквозь снег. Почему такого не могло быть? Если мы были в полубреду…
— Я скажу тебе почему, — сказал Дорман. — Ты упускаешь из виду кое–что крайне важное, практически исключающее такую возможность. Ты говоришь, что мы потеряли сознание в заливе, были подняты на борт лодки без нашего ведома, спаслись после крушения самолета в полусознательном состоянии и снова отключились после долгих блужданий по снегу. Если бы это случилось, шансы на то, что мы оба снова пришли в сознание почти в одно и тоже время — около тысячи к одному.
— Есть кое–что еще, — сказал он, увидев, что она качает головой, упорно отрицая, как будто отказываясь поверить, что шансы могут быть так высоки. — Я плыл к тебе и как раз добрался до тебя, когда свет закружился над нами. На самом деле я не потерял сознание. Случилось что–то, не похожее на потерю сознания. Я никогда не испытывал ничего подобного…
Он остановился, сжав ее плечо.
— Все вокруг меня, казалось, меняется — море и земля, пляж и джунгли. Это длилось и длилось. Сотни различных пейзажей вспыхивали передо мной и очень быстро исчезали. У меня возникло ощущение, что все произошло в считанные минуты.
