— Ты так говоришь, будто это что-то хорошее, — проворчала я, превратившись на третьем шаге и до Хельму допрыгав уже тарсой. — Зафрэ знает о тебе, скорее всего, все. А мы о нем так ничего и не узнали. Ну, не считая того, что его все боятся. Жили бы инстинктами, все было бы проще.
Приблизившись, я требовательно протянула к волку лапки. Ведь зачем куда-то карабкаться, когда тебя могут просто поднять?
— Он не знает ничего о тебе. — Хельму подхватил меня и закинул на плечо.
— Так мне никто и не угрожал. Это тебе Зафрэ угрожал, я в полной безопасности. Кажется, я ему даже нравлюсь.
— Значит, тебе не о чем волноваться.
— Как это? А о тебе?
Волк не хотел продолжать этот разговор, и я неохотно сдалась.
Если бы не боялась, что он мне этого никогда не простит, сама бы Зафрэ вернула его чешую.
* * *
Всю дорогу до дома Хельму был напряжен, прислушивался к шуму на улице, весь подбирался на любом перекрестке, стоило только карете слегка притормозить, — ждал Зафрэ.
— Он же завтра придет, — напомнила я, когда заметила, что и сама начала дергаться от любого подозрительного шума.
— Он преступник, Анха, он не станет держать слово. Завтра Деккар не появится. Если он не дурак, то придет либо сегодня, либо через пару дней. Чтобы избежать возможных неприятностей. Когда у тебя есть проблемы с законом, быть предсказуемым — худшее, что ты можешь сделать.
— Учту на будущее, — пообещала я с легкой досадой от того, что сама не додумалась. Ведь это было очевидно. Самое впечатляющее появление — то, которого никто не ждет.
Карету так никто и не остановил, я даже немного расслабилась, наивно посчитав, что Зафрэ оказался настолько умным, что просчитал ход мыслей волка и действительно навестит нас именно завтра, как и обещал, потому что Хельму этого почти не ожидает.
Не сказала бы, что я оказалась не права. Не сказала бы, что волк ошибался.
Зафрэ нагрянул во втором часу ночи, в дом командора городской стражи. В его спальню.
И слово свое сдержал, и все равно всех удивил…
* * *
Проснулась я оттого, что волк резко сел в постели, задев плечом мою подушку, отчего я скатилась на одеяло.
— Озверел? — рявкнула, ошалело встряхнув головой. Я уже привыкла к мысли, что здесь мне ничего не угрожает, и рядом с волком спала непозволительно крепко. И теперь пыталась успокоить бешено колотящееся сердце — я уже начала отвыкать от подобных встрясок.
— Тихо, — шикнул на меня Хельму, прислушиваясь к чему-то.
— Что случилось?
Я ничего не слышала, кроме его дыхания и шороха приминаемого лапами одеяла.
