— Куда мы? — спросил волк хмуро, вслед за мной спускаясь к подъехавшей карете.
— В парк, — сообщила я. — Помнишь сломанные ворота?
Волк помнил. И ворота помнил, и угрожавших нам бандитов.
Хельму ждало еще одно незабываемое воспоминание, связанное с тем местом, но я решила не пугать его сразу.
Было что-то пьянящее в том, как он меня слушался. Ворчал и сопротивлялся, но все равно делал то, что я просила.
— Прекрати коситься на меня и странно улыбаться, — велел волк, потеряв терпение.
— Это выше моих сил, — призналась я, честно попытавшись сдержать улыбку. Сейчас, сидя напротив недовольного волка, я ощущала, как энергия кипит во мне, побуждая на глупые и безумные поступки.
Укусить Хельму за нос, высунуться в открытое окно кареты или обнять целый мир. Или все сразу.
Мне не сиделось на месте, я уже предвкушала, как буду гонять волка по всему парку, пока дурные мысли не выветрятся из его головы. Настроение у меня было просто замечательным. Что казалось невероятным, так как совсем недавно жизнь была серой и унылой, а упрямство оборотня только раздражало.
И для того, чтобы все изменилось, мне понадобилось только одно — начать уже наконец действовать.
Когда карета остановилась, я первой выпрыгнула на дорогу и проворно нырнула в щель между покосившимися створками ворот, уже на той стороне нетерпеливо кружа у входа в ожидании волка.
Он не торопился.
Выбрался из кареты, осмотрелся, что-то сказал извозчику и подошел к воротам.
— Сегодня мы опять не могли попасть в парк через центральный вход?
— Могли, — созналась неохотно, — но я об этом не подумала. Я никогда через него не ходила.
Хельму кивнул, принимая объяснение, и протиснулся ко мне. На этот раз я была готова и сразу же потянула его за руку, а когда волк оказался на свободе, потащила его за собой.
— Мы не к фонтану? — удивился он, когда я резко свернула вправо и направилась к деревьям, не отпуская его руки.
— Нет. — Я шла, высоко задирая ноги, по колено утопая в снегу, пыхтела, но в тарсу не превращалась. У тарсы почему-то авторитета было меньше, ее Хельму не хотел слушать.
Остановилась я, только когда по моим ощущениям мы оказались в самом центре заброшенной парковой зоны.
— А теперь давай сюда своего волка, — велела я, отпустив Хельму и повернувшись к нему лицом.
— Что?
— Раздевайся, говорю, и перекидывайся.
— Я не собираюсь этого делать.
— Стесняешься, что ли?
Волк поджал губы, угрюмо глядя на меня сверху вниз.
А я стояла по колено в снегу посреди этого жалкого подобия леса и решительно не понимала, что именно мне нужно сказать, чтобы он понял, что совершает ошибку.
