– Да, девочка, круто же тебя эта Ольга изменила. А как теперь быть с твоими принципами? – удивляясь моим переменам, говорила тетя.
– Выходит мама оказалась права, когда говорила, что я не могу ничего решить сама, – сказала я грустно.
– А кто сейчас за тебя решение принимал? А? – подбадривающе сказала тетя? Ты сама приняла это решение, – поцеловав меня в макушку и крепко обняв, сказала тетя. Мы просидели на пуфике в коридоре так около получаса.
Я ощутила невероятное облегчение после нашей с ней беседы. Этот разговор словно стал логическим завершением моей месячной самоизоляции. Все становилось на свои места. Я полностью доверилась этому неизвестному. Ольга как-то сказала, что высшее понимание к человеку способно прийти только через глобальное внутреннее опустошение. Если тебе посчастливилось испытать его на себе, всё, дело сделано, ты на правильном пути. Она сыграла в моем сознании роль стрелочника, переключившего мой состав на нужный путь.
– Ты вот что, девочка, утро вечера мудренее, давай, неси продукты на кухню, ставь чайник, будем ужинать; а завтра на свежую голову еще хорошенечко все обдумаем, – утирая слезу, сказала она.
– Хорошо тетя, сейчас.
– Чуть не забыла, на стоянке напротив первого подъезда стоит машина, который день уже.
– Какая еще машина? – спросила я, вернувшись с кухни с сумками.
– Молодого человека, который подходил к нам на похоронах.
– Вы уверенны?
– Не думаю, чтобы я обозналась. Сходи, проверь.
Чуть меньше месяца, а если быть точной двадцать пять дней, я не выходила из дома. Спускаясь по лестнице с третьего этажа, в мышцах чувствовалась легкая слабость. – Египетская тьма, опять лампочку скрутили, – ворчала я. Наощупь открыв подъездную дверь, мое лицо сходу обдало морозной свежестью. На плохо освещаемой стоянке стояла девятка ядовитого цвета. Да, это была машина Чингиза. Незаметно подобравшись к машине, я постучала в стекло водительской двери. Он поспешно открыл окно.
– Салем, – сказала я громко. Поговорим?
– П-привет, – заикаясь, ответил он.
Я села в машину. Молчали с минуту.
– Как дела? – спросил он.
– Получше, – сказала я, сняв капюшон.
– Отпад, – произнес он, широко раскрыв глаза.
– Как узнал, где я живу? – спросила я.
– Тебе идет так Саша. Помнишь, когда я предлагал подвезти тебя, ты отказалась, я поехал за вами, вот так и узнал.
– Да тебе надо было в сыщики идти, с твоими талантами людей выслеживать, – пошутила я, смутив его.
– Почему в универ не приходишь?
