Вдруг она заметно насторожилась. Была уже полночь. Тьма кромешная, как говорят, не видно ни зги. Жучка отбежала от костра в сторону, откуда мы пришли, и громко залаяла. Мы на неё шикнули и прислушались: неподалеку послышались шаркающие по траве шаги человека!
Интересно: кто это так вышагивает по тёмному лесу? Может быть, охотник какой припозднился? Мы с Максимом подшевелили костер, подбросили сучьев — пламя полыхнуло ярче. Шаги, точнее — шорох по жухлой траве, стали явными. Не сбиваясь с ритма, как это делаем мы, уклоняясь от крупных веток, он направлялся уверенно, точно по тропинке. Наше любопытство тем более нарастало.
Вот он (или она?) уже рядом, должен показаться на поляне, но шагает за деревьями, нам его не видно! Ни одна ветка при этом не шелохнулась. Он проходит мимо нас молча! Шагает метрах в десяти, но мы его по-прежнему не видим.
У меня (а как потом выяснилось, у всех), казалось, волосы встали дыбом. Вдруг сейчас из-за ёлок выскочит мохнатая клыкастая образина да с дубиной! Крикнуть, позвать — страшно. Собака поджала хвост и прижалась к нашим ногам, заливалась визгливым лаем — вся была в страхе!
Он проходит мимо, шаги его удаляются, а мы всё ещё в оцепенении: кто это был? В последний момент, помнится, я присел, пытаясь уловить силуэт пришельца в просвете леса, но просветов не оказалось.
Сон пропал. Мы долго гадали, перебрали все варианты: прошёл двуногий, во тьме в лесу он видит как зверь, не общительный, даже голоса не подал. На человека, медведя или иного «знакомого» нам хищника собака накинулась бы и стала преследовать, а она сидела у костра, только шерсть поднялась дыбом. И какой зверь, кроме йети, пойдёт на костер к людям? Откуда им знать, что мы геологи, а не охотники… Легли спать, когда уже наметился рассвет. Всё думали: вдруг уснём, а он вернётся? Вся надежда была на четвероного охранника Жучку.
Утром мы с Максимом как настоящие следопыты изучали то место, где он проходил, но на полегшей полусухой траве никаких следов не обнаружили и пришли к очевидному выводу: если двигался человек в сапогах, то след от каблуков он бы оставил. Максим в этом деле имел опыт.
Весь обратный маршрут был скомкан, мы его прошли неожиданно быстро. В лагере рассказам работяги Максима не поверили, но я, вспоминая тот далёкий маршрут, всегда «слышу» те размеренные шаги. Они остались в памяти так же, как и некоторые песни, слышанные в детстве.
* * *
Когда я готовил эти воспоминания, мне было крайне интересно, как же наши современники оценивают это загадочное явление йети, каким представляется нынешним людям снежный человек.
