Скорее бы отпуск! Он поедет к ним и любой ценой вырвет Юрку из этого затхлого болота. Как он мог послушаться ее и отдать сына Николаю Борисовичу, который, дай волю, сделает из смышленого мальчишки такого же самодовольного индюка, как сам.
Где, интересно, Лиля сейчас? Хотелось думать, что она страдает, терзается, скучая по нему, Сергею, и мечтает возвратиться и попробовать начать все сначала... А что, если она действительно вернется?..
— К черту!.. — вырвалось у него вслух. — Лучше утопиться...
Николай зашевелился и приподнял голову.
— Не думай о ней, — сказал он. — Есть люди, которые не могут без женщин, вернее, без женщин-домохозяек. Должен ведь кто-то обед сварить, постирать, в общем, заботиться и ухаживать? Сами они даже яйцо не сумеют себе сварить. Таких людей в первую очередь волнует, какой будет хозяйкой его жена. В квартире у них кавардак, да и сами быстро опускаются. А вот я, например, научился все сам делать: и готовить, и стирать, и штопать. Поэтому для меня духовное начало в человеке ценнее, чем материальное...
— С такими, брат, запросами ты вряд ли когда-нибудь женишься, — сказал Сергей.
— Твой пример еще больше меня убедил, что спешить не к чему, — усмехнулся Николай.
— А я женюсь, — сказал Сергей. — И на этот раз не возьму тебя в загс свидетелем... Я женюсь, Колька, на самой прекрасной и умной женщине на свете...
— Уже прогресс... — улыбнулся Николай. — Раньше ты называл ее Прекрасной Незнакомкой!
— Опять против? — подозрительно уставился на него Сергей.
— Меня ты все разно не послушаешь. Видишь ли, я не уверен, что ты ей очень нравишься...
— Нравишься! — фыркнул Сергей. — Она меня любит, дубина!
— Вот даже как? — насмешливо посмотрел на него друг. — С чего это ты взял, что все должны тебя любить? Не такой уж ты красавец, к женщинам невнимателен, забывал даже любимой жене в день рождения цветы дарить, слишком много времени отдаешь работе, а женщины требуют постоянного внимания... И выглядишь ты не солидным журналистом, а этаким парнишкой-водопроводчиком...
Они идут по звонкому чистому бору. Где-то в вышине тонкими голосами перекликаются птицы, поскрипывают под ногами сухие шишки, шуршит седой мох. С нижних ветвей сосен и елей свисают бурые пряди мха. Небо над головой ослепительно синее. Редкие белоснежные облака высоко проходят над лесом.
У Николая в руке причудливо изогнутый корень. Он напоминает страуса, широко расставившего свои длинные узловатые ноги. Николай давно собирает причудливые сучья и коренья, потом мастерски обрабатывает, придавая им черты всевозможных зверюшек. В комнате у него все полки заставлены такими поделками.
