— Оставайся, парень, — дружелюбно предложил Вито. — Тут спокойно и тихо.
— А вы-то как здесь очутились? — спросил Франко.
— О, у нашего шкафа весьма долгая история, — прошелестел Джузеппе. — Он появился тогда, когда твоя Беатриче ещё не родилась. Он был здесь в годы войны, был, когда в страну вторгся Буонапарте. Сам Петрарка обращался к этому шкафу в минуту раздумий. Так и говорил: «Многоуважаемый шкаф…» Времена гвельфов и гибеллинов помнит сей шкаф, времена Цезаря и Августа. Говорят, Капитолийская волчица растила своих пасынков в сени его дубовых дверей…
— Гм! — сказал Вито. Джузеппе осёкся, замолк и в смущении почесал рёбра, произведя ксилофонный звук.
— В общем, старый шкаф, — признал Вито. — Вот и подобралась тут компания за столько времени.
— А я, значит, третьим буду, — язвительно предположил Франко.
— Третьим? — протянул Вито. — Как бы не так! Покажи ему, Джузеппе!
Скелет в галстуке с хрустом выпрямился, раздвинул тяжёлые пальто, тесно висевшие у стены, и потрясённый Франко увидел…
Сумрачная долина под низкими багровыми небесами. Скрюченные деревья без листьев, острые скалы у самого горизонта. Ветер хлестнул горячей ладонью, Франко отшатнулся, но сумел разглядеть крошечные фигурки на дне долины. Бледные, костлявые, они бесцельно куда-то брели, останавливались, задирали к небу безносые лица с провалами глазниц, снова шли, и возвращались, и ложились, обессилев, на голую землю — сотни и тысячи их. Всё это открылось на миг, а потом Джузеппе опустил руки, и одежды вернулись на место, укрыв от Франко страшную картину.
— Это всё наши, — нарушил молчание Вито. — Никак не могли на что-то решиться: кто — признаться девчонке в любви, кто — бросить постылую службу, кто — стать моряком и отправиться в дальние страны. Так и бродят впустую по сей день.
Джузеппе кивнул медленно и скорбно, и скелеты затихли, думая каждый о своём. Франко тоже погрузился в мысли, глядя в пропитанную нафталиновым запахом тьму. «А ведь я такой же, — пришло ему на ум. — За всю жизнь ни одного решения не принял, всё решали за меня. В школу отдали родители, в колледж пристроила тётка. На работу позвал сокурсник, квартиру втюхали в агентстве. В кои-то веки пришёл к девушке…» Он прислушался к шуму на кухне, руки сами сжались в кулаки. «Хотел признаться — и вот торчу в шкафу, боюсь нос высунуть. Не хватит ли?»
— Хватит! — вырвалось у него. Скелеты разом вздрогнули и обернулись. Франко погрозил им пальцем.
