Юной... Но не прекрасной.
Меридит не была красавицей. Рослая. Худая. Удивляться бы ещё худобе... Теперь, после многолетней войны, по всему миру с трудом отыскать можно было хоть пару толстяков - откуда? Нечем питать большие животы и громадные задницы: всё война подобрала.
Острые, какие - то хрупкие черты лица. Высокие скулы, слишком резко очерченный рот. Огромные глаза цвета пепла. Пепла сгоревших Королевств... Смуглая кожа, пышные волосы до плеч - как неуместное великолепие, роскошный зеленый куст посреди черного, горелого леса.
При взгляде на неё, рождалась только одна мысль:
"Некрасивая девушка."
Возможно, если всё это привести в порядок - отбелить кожу, уложить волосы в модную причёску, подвести глаза, тронуть пухлые губы краской, а линялое платье поменять на что - нибудь более приличное и дорогое, Меридит сошла бы даже за милашку, но...
Теперь это всё невозможно было выполнить, а если невозможно - стоит ли говорить об этом?
Когда Дон и Надин обнаружили её на дороге, первые дни торгашка, повидавшая на своём веку немало, всё удивлялась - как это девчонке (пусть даже и не милашке, и не красотке) удалось в такое ужасное время остаться нетронутой в... определённом смысле?
Бандиты, рыскающие по дорогам. Остатки отступающих в свои земли кратуров - неужели молодая женщина не прельстила их?
Потом, правда, баба сама над собой хохотала - когда заметила у мышки Меридит быстро выросшее брюхо.
- Вот так! - сказала Надин мужу - Сюрприз какой.
Тот пожал плечами:
- Тебе то что за дело?
Надин - то и не было дела, просто сама себе удивлялась: с чего взяла, что девочку за время странствий никто не приголубил? Ну и что, что не красавица? Мир не без добрых людей.
Тем более, бродячие театры да цирки... Там свои законы и приоритеты. Свободная любовь, свальный грех. Что бордель, что театральные труппы - порядок один.
Не в правилах торговки было совать нос в чужие дела, поэтому ограничившись вопросом:
- Папашка - то жив, нет?
И, получив в ответ вялую полуулыбку и пожимание плечами, вынесла решение:
- Значит так, Меридит. В город тебе надо двигать. В любой. И там обустраиваться. Мы на месте не сидим, а рожать в поле или в лесу... хлипкая ты для этого! Не выдержишь. В каком - нибудь Королевстве тебе надо осесть. Разруха везде, конечно, а всяко лучше, чем бродяжить.
Когда ехали, по дороге ещё заметили мрачные очертания высоких стен и башен. Из - за толщи дождя видно было плохо, но видно. Сквозь плотную завесь мороси и воды - набросок строений, будто черной тушью на мокром стекле.
