А уж после того как чаша весов стала очень легка, когда ее перевесят проявленные блага – лишь вопрос случая. Поскольку им и перевешивать-то уже нечего. Бывший светлый отрекся от неизреченного смысла! И переход на темный путь выглядит не так: «О, как хороши проявленные блага, как серьезен мир, лучше, чем неизреченная их суть». А вот так: «Светлый путь, первозданный хаос, ты мне давно не нравишься, а тут такие блага образовались, а ну не смей трогать, слишком серьезные блага на кону».
Но, конечно, стоит еще раз особо отметить: темный путь – вовсе не альтернатива светлому, вовсе не еще один полноценный способ существования. Чисто теоретически так могло бы быть, если бы этот мир и неизреченные высшие слои бытия были бы отдельно существующими гранями реальности, и одного порядка. Но почему они разделены тогда? Такая, невозможная на самом деле, картина мироздания была бы очень похожа на двубожие. А точнее – на многобожие, ведь у каждого своя эмпатия. Но на самом деле Бог един, Бог живой, неизреченно благой, и первичная неизреченная суть творит внешние проявления благ, они лишь сотворенное от сути, а не первоисточник. Поэтому темный путь – путь краха и распада, грехов и неправды в Боге. Ведь мир и неизреченный смысл – грани реальности не одного порядка. Неизреченный смысл – вечен, мир – приходящие блага, причем рождаются они как раз из смысла вечности и обусловлены и определены вечностью.
Что же касается всего веера действий основы олимпийцев первого подвида – то силу чувств как раз и обеспечат верно выстроенные представления о страстях в опеке. Понимаете, если купающийся не испытывает страсть к такой воде с такой температурой, не испытывает страсть к такому питью с таким цветом – то никакой силы чувства, вожделения даже гипотетического не может возникнуть. И вот олимпиец показывает лыжнику: ты проезжай по снегу вот так – тогда у чувства катания на лыжах будет будущее. А здесь лучше именно идти. Ведь из кувырканий по склону вряд ли возникнет вожделение, ожидается совсем другое. А вам нужен приглушенный свет, у вас свидание или как? Здесь не топайте, здесь тихую размеренную музыку слушают.
Гордыня слоя познания олимпийцев первого подвида
В купе разговаривают три молодые особы. Речь заходит о мужчинах:
– Я люблю спортсменов, – говорит первая.
– А я – военных, – мечтательно вздыхает вторая.
– Ой не скажите, девочки! – вступает в разговор третья. – По мне, так самые бравые – это индейцы!
