— Шёл сильный дождь, — сказал Китайгородцев. — Всё смыло.
Лисицын стоял рядом, набросив на плечи пальто. Зябко передёрнул плечами, повел взглядом вокруг. Лужи до сих пор не высохли.
— А может, их и вовсе не было, следов? — спросил он со вздохом.
— Были. Я видел. Ну, не то, чтобы отчетливо. Угадывал! — подыскал нужное слово Китайгородцев.
— Угадывал, — повторил за ним Лисицын.
Прошёлся вдоль стены, невнимательно глядя себе под ноги и явно не рассчитывая что-либо там обнаружить. Ничего и не было.
— И ты вот тут бегал, да? — нервно повёл рукой Лисицын. — Под дождём… С палочкой своей… Да?
Глянул хмуро на собеседника.
— Да, — подтвердил Китайгородцев.
— Мне всё никак не верится, — сказал с досадой Лисицын. — Вроде ты серьёзный человек. В охране служишь. Пистолет у тебя есть?
— Есть.
— Покажи!
Китайгородцев сдвинул полу куртки, обнажая плечевую кобуру. Из кобуры торчала рукоятка пистолета.
— Газовый? — поинтересовался Лисицын.
— Нет, настоящий.
— Вот видишь — настоящий, — сказал Лисицын. — Значит, ты не псих. Нормальный парень. Должны были тебя проверить, прежде чем дать в руки пистолет. И вот ты нормальный вроде, а сам мне про призраков рассказываешь. И я в затруднении: как тебя понимать?
Китайгородцев хмурился.
— Тут обижаться не надо, — посоветовал Лисицын. — Тут надо объяснять — к чему ты мне историю про призраков рассказываешь?
— Это был не призрак, — сказал Китайгородцев. — Это был человек. Я его видел — вот как вас сейчас!
— И он был один в один как тот, из воска, что наверху, — подсказал собеседник.
Если бы он не психовал, в голосе проявилась бы насмешливость. А так — раздражение одно. Но Китайгородцев не дрогнул.
— Да, один в один, — подтвердил он.
— Генерала Лисицына уж десять лет как нет! — сказал Станислав Георгиевич, темнея лицом. — Я его хоронил! — выкрикнул он. — Мать моя хоронила! Михаил там тоже был! И с нами ещё человек сто были на похоронах и поминках! Он умер! Его нет! И не мог он под окно к тебе прийти! Ты это понимаешь?!
— А вот, кстати, Михаил, — вспомнилось Китайгородцеву. — Я его видел после того.
— После чего?
— После того, как этот человек исчез, — показал Китайгородцев куда-то себе под ноги. — Я видел Михаила в доме, и он был такой мокрый — хоть одежду на нём выжимай.
— Он тоже был на улице?
— Получается, что да.
— Может, это его ты и видел в окно?
— Нет-нет! — уверенно сказал Китайгородцев. — Точно — не он.
— Ты сказал ему, что видел кого-то за окном?
— Да.
— А он что?
