Создатель вздохнул и прикрыл глаза. Перед мысленным взором возникло видение: лунная дорожка наискосок пересекала чернильную гладь пруда, переливаясь и вздрагивая лёгкой рябью.
Старый пруд, поросший ряской и кувшинками, с теснящимися у берегов островками тины, темнел среди деревьев неопрятным печальным пятном. Он казался таким же заброшенным и одиноким, как и многолетний парк, приютивший его.
Увядающие ивы, пригорюнившись, вглядывались в своё размытое отражение и тихо вздыхали, усиливая ощущение запущенности и угасания.
Что может быть печальнее, чем зрелище умирающего мира?..
И всё же… Жались кое-где к старым деревьям юные деревца, испуганно перешёптываясь с полуночным ветерком… и несмотря на грусть, эта картина была чарующе прекрасна. В ней ощущалась и жизнь, и веками накопленная мудрость, и чистота, и любовь, и надежда!»
Полёт моей фантазии был прерван влетевшим в палату Турчинским.
— Витька, ну какой же ты всё-таки чёрт везучий! — воскликнул Серёга, с весёлой улыбкой глянув в мою сторону. — Прихапать себе в больничку лучшую девчонку в городе — не, ну ты наглый, конечно! Я б тоже с удовольствием так поболел! Давай уже завязывай, пока мы все тут от зависти не поумирали!
Сергей и другие знакомые ребята из его отдела часто к нам забегали, поделиться новостями и в целом стараясь не бросать товарища, хотя тому, по-моему, и так было вполне неплохо.
Виктор со смехом ответил, что ничем им помочь не может, что это тот редкий случай, когда от него вообще мало что зависит, и все вопросы к доктору.
А следом за Турчинским как раз тот и явился и, осмотрев моего жениха, вынес наконец долгожданный вердикт.
— Ну-с, господин Азаров, готов отпустить вас к невесте, — одобрительно сверкнув в мою сторону круглыми очочками, довольно произнёс он. — Думаю, через пару деньков будем прощаться.
Мы с Виктором переглянулись, и едва не закричали хором «ура». Докторишка посмотрел на нас, как на несмышлёных детей, и, снисходительно улыбнувшись, стал перечислять, что можно делать Виктору после выписки, а чего пока делать нежелательно. Дядька был немолодой, опытный, вёл себя и выглядел в лучших традициях русских земских врачей, чем с первого взгляда очень расположил нас к себе. А дальше, за время, проведённое в больнице, мы с ним так сдружились, что расставаться было даже немного жаль.
В итоге два дня растянулись на четыре, но это уже показалось сущей ерундой.
В день выписки неожиданно разыгралась непогода, объявили штормовое предупреждение, и в тайне я надеялась, что любимый не сможет сразу улететь.
