— А раньше объяснить это нельзя было? До того, как ты сожрал бульон.
— Ах! — всплеснул руками Изя. — Я подумал, что мои объяснения не изменят твоей позиции! Я считал тебя человеком упорным.
— Я, может быть, и упорный, — сказал Марк, — но далеко не дурак.
— Ну, извини, — развел руками Изя. — Не расстраивайся. Пока ты болеешь, куриный бульон положен тебе раз в день. А утром сюда принесут манную кашу, сваренную на молоке. Сладенькую — как в детстве! А в обед — вареную картошку с говяжьей печенью.
Изя восторженно облизнулся и добавил:
— Трехразовое питание! Так что потерпи немножко.
— И где мой обед? — удивился Марк.
— Извини еще раз, — попросил вежливо Изя и скосил глаза.
Они замолчали оба. Марк задумчиво смотрел на Изю, а тот виновато потирал руки.
Наконец Марк спросил:
— Что, несладкая жизнь у ангелов?
— Жаловаться не приходится, — мрачно сказал Изя и отвернул голову. — Да и некому.
— Так кто из нас находится в аду?
Изя, оживившись, фыркнул и ответил:
— У иудеев вообще никакого ада нет. А у христиан и мусульман только суеверия. Еще папа Иоанн Двадцать Второй в четырнадцатом веке издал буллу о том, что ада не существует, потому как в Священном Писании о нем не упоминается. Его, правда, заставили перед смертью покаяться, но в уме никто и никогда этому папе не отказывал. То же самое относится и к раю. Что такое рай? Место, где будет хорошо. Тебе хорошо здесь?
— Нет, — сказал Марк.
— А где тебе хорошо?
Марк задумался, припоминая время, которое он провел, будучи обычным человеком. В любой, даже самой короткой череде событий, которая случалась с ним в земном мире, были радости и горести, но воспринимались они целой картиной, называемой жизнью, и жизнь эта была сладостна и желанна, особенно в сравнении с его нынешним существованием.
— Там, — ответил Марк, глядя мимо Изи на луну, заполнившую своим светом вход в пещеру.
— Вот там и находится рай, — заявил Изя.
— Ад тогда где? — поинтересовался Марк, продолжая глядеть на луну.
— Я же сказал — ада не существует!
Марк молчал. Он чувствовал себя уставшим, как будто разгрузил вагон угля.
— Я, наверное, посплю, — сказал он Изе.
— Да-да, конечно! — воскликнул тот, вскакивая с табурета.
Изя подошел к нарам и заботливо укрыл Марка шкурами.
— Спи и потей, — посоветовал он. — С потом выйдет вся болезнь.
— А ты как? — спросил Марк, отползая к стенке.
— А я на табурете посижу, — бодро ответил Изя.
— Ложись рядом, — сказал Марк. — Говорят — в ногах правды нет. Я уверен, что то же самое относится и к заднице, полирующей табурет. Нары широкие. Как будто на двоих созданы. Ложись.
