– Я почти ничего не помню, – продолжила я. – И никого не помню, кроме тебя. Как будто в темноте брожу. Поможешь мне? Знаешь же, что больше некому, – с мольбой посмотрела я в маленькие, но добрые глаза.
– Как же не знать? Знаю, конечно. Этот отвратительный злыдень выпил всю кровушку из моей бедной девочки. Да и защитить не смог, ирод окаянный, – вдохновенно заголосила няня, энергично начиная тереть меня мочалкой, перекинув через моё плечо на грудь намыленный колтун. Как его расчесать? Может, просто отрезать? Кажется, что это была хорошей идеей, но невыполнимой. Никто мне не позволит их отрезать. Я вздохнула, представив, как мне снимают скальп, расчёсывая это месиво.
Я не сопротивлялась манипуляциям женщины. Хоть было и больно, горящая кожа была ещё одним свидетельством того, что я жива и не сплю. Мне необходимо подружиться с этой тёткой. Только, думаю, что придётся долго пробираться через густые кущи её болтовни, чтобы добыть драгоценные зёрна информации.
Чисто вымытая, в свежей ночной рубахе я восседала в мягкой чистой постели и задумалась о дальнейшей жизни. Волосы мне прополоскали яблочным уксусом, поэтому легко расчесались. Няня энергично мне их сушила полотном, что согревала у жарко горящего камина.
Из сумбурного рассказа няни я поняла, что хозяйка этого тела была отравлена очень специфическим ядом, название которого произнести она была не в силах. Вроде лекарь назвал какое-то мудрёное растение.
Спасло отравленную женщину раннее обнаружение в бессознательном состоянии в коридоре у самых дверей. Она умудрилась выползти из спальни, и её вовремя заметили.
Ирония судьбы проявляется именно так. Супруг редко появлялся в спальне жены. Но в эту ночь был вдребезги пьян и решил потребовать исполнения супружеского долга. В кои-то веки. Можно сказать, что Сесилии повезло. И мне, как получается.
На этом месте рассказа няня фыркнула, брезгливо сморщив лицо. Выяснилось, что у хозяина есть любовница. Причем давнишняя. А в тот злосчастный вечер они сильно разругались. Пути судьбы Господни неисповедимы. Эта ссора спасла Сесилии жизнь. А то, что не душу, будут знать только два человека. Я и местный лекарь, которого я обязательно допрошу.
«С особым пристрастием», – пообещала я себе.
Слабость навалилась неподъёмным грузом. Горячая ванна отняла последние крохи сил.
«А теперь – спать. Надо выспаться», – подумала я. С трудом проглотила несколько ложек бульона и провалилась в сон.
Мне снилось, что я прежняя лежу на кровати в белоснежной больничной палате, с перебинтованной головой, и внимательно слушаю Вадима, который держит меня за руку. Было странно наблюдать за собой со стороны. Да и присутствие бывшего парня напрягало. Этот что тут делает?
