Уольтер горько усмехается:
– Сантехник? Весьма обнадеживающе.
Я прыскаю в кулак:
– Да в Хаскисе каждый день трубы прорывает! Я так точно разбогатею.
Профессор устало хохочет, хлопает меня по плечу и встаёт из-за парты со словами:
– Ну, что же, золотой сантехник Хаскиса, удачи с физикой. А я до литературного класса и обратно, хорошо?
Я киваю, тупя взгляд в пол.
И снова остаюсь один на один с физикой.
Собравшись с силами, я всё-таки беру ручку и берусь за тест – тема: радиоактивность. Я всё воскресенье собирался посвятить подготовке к тесту, но всё время мне что-то мешало: сообщения в «Директе», вкладка с фильмом в ноутбуке – кстати, я его посмотрел, – и в конечном итоге оказался в доме Виктора за чашкой чёрного чая и стопкой водки.
Если расскажу эту историю Уольтеру, то он, со всей своей светлостью и добротой, вышвырнет меня из класса.
Первые пять вопросов – теория. Я быстро отмечаю ответы наугад и перехожу к письменным заданиям – уже сложнее. Нужно искать элементы альфа-распада и использовать мозг.
Я вздыхаю.
Слышно, как дверь в задней части класса тихо открывается – наверное, Уольтер вернулся. А я так и не списал. Я отчаянно разглядываю таблицу Менделеева в поисках элементов с зарядом семьдесят семь и резко забываю, как обозначают заряд элемента.
Полный провал.
– А если я забыл, как искать элементы по их заряду, вы меня убьёте? – спрашиваю я, не оглядываясь назад.
– По порядковому номеру, – из-за моей спины резко появляются тонкие руки и выхватывают лист с тестом. – Это Иридий, придурок.
Мурашки пробегают по спине.
Позади меня Джин Бэттерс решает мой же тест.
– В тесте три ошибки, – Джин выхватывает ручку из моих пальцев. – Выделяют три вида излучения: альфа, бета и гамма. Альфа-частицы – положительно заряжены, бета – отрицательно. А вот гамму ты угадал.
Я закидываю голову вверх: сосредоточенный взгляд, круглые очки, короткие светлые волосы и бледное лицо. Действительно Джин Бэттерс.
Я внимательно наблюдаю за тем, как она пишет ответы в моем листке и вчитывается в текст заданий. Затем девчонка кладёт тест, берёт в руки мою голову и наклоняет в сторону часов.
– У тебя семь минут, – Джин наклоняется к моему уху. – Уольтер вернется через одну. Перепиши всё на чистовик и выходи на дальнюю лестницу. Меня здесь не было.
Ладони Джин медленно сползают с моего лица, но сама девчонка быстро исчезает. Я оборачиваюсь и слышу лишь «Добрый вечер, профессор!» её издевательски-радостным голосом, а позже в проёме появляется фигура Уольтера.
