– «Проект»… – Сирин ядовито хмыкнул. – Ладно. Дальше.
– Что дальше?
– Дальше! И давай без возни!
– Про химиотрассы, – Константин всхлипывает и испуганно бегает глазами, – я толком ничего и не знаю больше.
– Дальше.
– Хм… кхм…
Новый удар, резкий и внезапный, пришёлся в уже разбитое колено. Пленник воет громче прежнего. По его лбу текут крупные капли пота, искрящиеся, как первые звёзды, взошедшие над кровавым закатом разбитого рта.
– Костя, не тяни!
– Климаааат! – кричит Костя.
– Вот. Давай.
Сквозь слёзы, задыхаясь, он продолжает – отрывисто и неровно.
– Мы финансируем климат-пушки. Не сами их делаем. Только… финансируем. Сами мы почти ничего… не делаем.
– Что за пушки?
– Их только в разговоре… называют пушками. Это такие здания в глуши. С целым комплексом огромных антенн. Официально – это станции изучения климата. И отчасти это правда. Но ещё они могут… антеннами разогревать атмосферу. И вызывать изменения климата.
– А вам это зачем?
– Я не знаю. Может для войны. Наверно для войны. Я не знаю. Не знаю!
– Ладно. Дальше.
Константин вытолкнул изо рта сгусток крови и отрешённо заговорил:
– Ещё частные армии. Как вы и говорили сегодня… в банке. Немного на слежку в интернете. Иногда на чужие выборы… в другой стране… Вроде всё.
– А чипирование? – грозно повысил голос Сирин.
– Какое чипирование? – он поднимает щенячьи круглые мутные глаза.
– Ты мне дурака давай не валяй! – Сирин поднимает дубинку.
– Никто не делает чипирование! – с ужасом воскликнул Константин. – Честно!
– Я сейчас тебя на улицу выволоку, гада, засуну в трусы гранату и скажу потом, что на самодельном устройстве подорвался! И никто ничего не докажет, и ничего мне не будет! Говори быстро!
– Может только кто-то из наших клиентов этим занимается, мы – нет! Честно говорю! Нет, не надо!
Сирин изо всех сил, от бедра, замахивается дубинкой и самым её концом сносит Константину нос. Тот от ужаса несколько секунд не издаёт ни звука, лишь бешено таращит глаза, раскрывает рот и глотает им воздух, в то время как из съехавшего вбок носа хлещет кровь.
Техника. Помнят мышцы.
– Кос-тя, – хищно мурлычет Сирин, – у меня дочка есть. Ну да ты и сам уже знаешь. И знаешь, что она у меня учится в институте. Она молодец! А ты, вот, не молодец.
Связанный на стуле мужчина мычит, мелко дыша и сплёвывая кровь.
– Вот. Ты и сам это понимаешь. Хорошо. И ты, Костя, конечно знаешь, что она у меня болеет. С самого детства.
Костя полуобморочно кивает. Он бессвязно стонет и всхлипывает, бесконтрольно морщась от боли. Да, морщась. Хорошо.
