Сирин размахивается и наотмашь бьёт его тыльной стороной ладони.
– Ну чего скулишь, сволочь?! Будешь мне сейчас выкладывать. Ясно тебе?! Да, будешь всё выкладывать, чтобы я всё наконец узнал. Нет, не наконец узнал, а просто: всё узнал.
Константин дважды всхлипывает, бросает быстрый, трусливый взгляд на Сирина и произносит:
– Ничего я не знаю.
– Ничего не знаю… – эхом отзывается Сирин и будто смягчается и как-то приосанивается, глубоко и медленно вдыхает и начинает прохаживаться по комнате, ровно и плавно, а потом вдруг припадает на одну ногу, будто прихрамывая, и вскоре останавливается в задумчивости.
– Знаешь, Костя, – говорит он, – когда-то и меня, как говориться, вела дорога приключений. А потом…
Он встряхивает головой, хмурится и продолжает ходить из стороны в сторону – снова ровно и без хромоты.
– В общем, ты у меня сейчас говорить будешь в любом случае. Всё!
Сирин быстро подошёл к прямоугольному столу и схватил лежавшую там резиновую дубинку. Под рукой, да. Очень удобно.
Константин заскулил.
Удар в колено. Брюнет начинает что-то кричать. Ещё удар – туда же. Что-то под дубинкой поддаётся и сдвигается. Вместо слов начинается вой – истошный, оглушительный и прерывистый. Карие глаза полны ужаса.
– Ну что?! Не нравится?! А я вот так же выл! А ещё сильнее выл знаешь когда? Знаешь когда?! – ещё один удар – на этот раз в голень. Новый раздирающий воздух крик. – Я выл, когда понял, что мне это колено всю жизнь загубит! Ты, сволочь, повоешь сейчас и дальше сможешь на стуле в окне своём сидеть за компьютером. А я с такой травмой – мусор, в самом обычном смысле.
Константин плачет и стонет, дёргая обездвиженными руками и ногами.
– Ладно! Ладно! Я буду говорить! Я буду! Задайте вопрос!
– Конечно будешь, куда ты денешься, чертила! Но я тебя всё равно так никуда не отпущу, мы ещё чаю не попили!
Сирин размахивается свободной левой рукой и бьёт связанного мужчину в лицо. Под костяшками что-то очень приятно трескается. Изо рта мужчины начинает идти кровь.
– А теперь давай рассказывай, на что мои деньги тратятся.
Константин замялся.
– Ты не понял?! – ещё один удар по лицу. Новый поток крови из рассечённой губы заливает расшатанные зубы.
– Ваши деньги… Ну…
– Химиотрассы!
Заплаканные глаза Константина приоткрываются.
– Откуда вы… То есть… Вы знаете?!
– А я много чего знаю, урод. Значит, прав я был, так? Так?!
– Ну… да…
– Давно? Давно это делается?
– Я не знаю… Я как пришёл, проект уже вовсю работал.
