Мы прошли на кухню, воздух которой был сизым от табачного дыма. Стол был завален фотографиями, в мойке грудилась посуда, на небольшой тумбочке стояла пепельница, полная окурков.
– У тебя творческий беспорядок, – пошутил я.
– Ну ты же свой человек, – парировала Марина, – чего принёс? – Марина заинтересованно кивнула на свёрток.
Я немного раздвинул фотографии на столе, чтобы освободилось место, достал из сумки пакет и извлёк из него пистолет. Он вывалился из моих рук, с глухим стуком замерев на скатерти.
Некоторое время Марина молча смотрела то на меня, то на оружие и потом спросила:
– Где нашёл?
– Костя оставил для меня.
– Вальтер?
– Да.
Она закурила и выдержала паузу.
– Я слышала про него. Не от Кости, тот бы не сказал. Как-то моей маме рассказал её брат, ну то есть Костин папа, он же мой дядя. Говорил, что прячет вроде как такую семейную реликвию – трофейный немецкий пистолет Вальтер. Их дед служил в пехоте, дошёл до Берлина и принёс с войны. Я тогда запомнила это слово «Вальтер», похожее на имя.
– Ага, вот это он и есть. Я тоже про него только слышал, но никогда не видел.
– Подсудное дело, вообще-то, – недоверчиво сказала Марина.
– Я Костю понимаю, выкинуть жалко, а с собой не возьмёшь. Марин, а ты знаешь такую девушку – Свету? Ну, сейчас-то она уже женщина, а в годы нашей молодости была совсем молоденькой.
– Вроде нет, кто такая?
И я рассказал Марине о своём визите к Светлане и той истории, которую она мне поведала. Временами, слушая меня, Марина закрывала рот ладонью, словно в ужасе. Она отводила взгляд куда-то себе за плечо и подолгу находилась в этой позе, словно бы не хотела, чтобы я видел выражение её лица. Я закончил рассказ на том, как Света спросила, не оставлял ли мне Костя каких-либо денег.
Повисла пауза, которую я занял, отхлёбывая чай. Марина встала, покусывая губы, немного помялась посреди кухни и вдруг начала мыть посуду. Потом также внезапно выключила воду и сказала:
– Мой дядя, Костин папа, работал бухгалтером на вино-водочном заводе. На том самом заводе, где работал отец этой Светы.
Я встал, распрямленный удивлением.
– Я не помню дату, это было примерно в 84-ом году, Костя заканчивал институт, а я тогда училась на курсах партийной школы. На этом заводе случилась какая-та недостача по финансовой части. Конечно, не могло быть и речи о том, чтобы Семён Сергеевич был нечист на руку. Возник какой-то неожиданный скандал, его отстранили от работы и через две недели арестовали.
