— А как думаешь ты, Петр Егорович? — спросил Дружинин тестя.
— А я помолчу пока что, — смахивая клетчатым платком со лба испарину, ответил Щелканов. — Интересно послушать, что скажет вон Аммосов?
— Коровы у меня не те, товарищи, не молочные коровы, — отозвался низенький Аммосов.
Он весь был какой-то кругленький, точно надутый воздухом. И голова круглая, и плечи круглые, и руки короткие и полные. Пальцы — как сардельки. Он встал и принялся поколачивать ладонями одна о другую, будто сам себе аплодируя: скажет предложение — хлопнет
своими коротышками, другое скажет — опять хлопнет.
— Да ты не рукоплещи, Евлампий, ты скажи, чего тебе недостает? — не утерпел Щелканов. — Выгонов не хватает, что ли?
— Пастбища есть. И доярки на месте…
— Так чего же?
— И сам не знаю чего, а не надоить столько.
— А ты, Евлампий Дмитрич, не разоружай идейно себя, — не без упрека сказал Гриша Медведев. — Хлопцы, командируйте меня к ним. Я прихвачу своих доярок и докажу им, как надо доить.
— Пожалуйста, пожалуйста, — проговорил Аммосов, и по круглому безбровому лицу его пошел густой румянец.
— А почему сегодня «Восхода молчит? —
спросил Дружинин. !
Говорливый Платон Забазных. любивший на собраниях выступать первым, сегодня и впрямь молчал и молчал, потому что надоили молока они за квартал меньше всех и колхоз в сводке стоял на самом последнем месте. Как тут будешь хвалиться? Надо как-то извернуться, а как? 1
— Может, и ты, Платон, ждешь от Медведева подмоги? — спросил Дружинин.
— Нет, подмога мне не нужна. Я думаю о другом, о специализации. Это, товарищи, вопрос важный, очень важный, — начал изворачиваться Забазных. — Я бы сказал даже — кардинальный. Каждый колхоз должен иметь в чем-нибудь свой приоритет, свое, так сказать, кредо…
— Ты, Платон, о кредите обожди, не проси.
— Я не прошу кредита, Иван Евсеич. Я сказал — кредо… Так вот, у нас в колхозе овцеводство — главная хозяйственная статья. А крупный рогатый скот — это вроде как наша ахиллесова пята.
— Постойте-ка, Платон Власович, как же это вы говорите? — вступил в разговор Ромжин. — У вас направление колхоза молочно-животноводческое? Так ведь мы договаривались на колхозном собрании? И условия у вас такие же, как у прочих. И коровы есть… Почему же молока-то нет?
— Шерстью рассчитаемся, шерстью…
— А сколько вы шерсти сдали?
Забазных полез в карман за блокнотом.
— Чего же спрашивать — от ихнего колхоза, как от козла, — ни шерсти, ни молока,— усмехнулся Петр Егорович.
