Он убрал оружие в ножны. Несмотря на произошедшее только что, на клинке не осталось ни капли крови.
– Еще будут желающие оспорить мое лидерство? Я дважды продемонстрировал, на что способен. Я, не колеблясь, сделаю это еще раз.
Собравшиеся смотрели на него в ответ, не говоря ни слова. Вперед выступил Тандамелл.
– Да здравствует Скраивок, первый среди мастеров когтя, – сухо произнес он.
– Да здравствует Скраивок, первый среди мастеров когтя! – эхом отозвались остальные, сначала нерешительно, затем все более и более уверенно. – Да здравствует Скраивок, первый среди мастеров когтя!
– Мои поздравления, – произнес Тандамелл. Мастер ужаса с высокомерным видом продолжал глядеть Скраивоку в глаза, но все же преклонил колени.
Скраивок оглядел присутствующих. Ощущение тяжести на спине на мгновение сделалось заметным, а потом ускользнуло от его внимания.
– Среди нас есть те, кто считает, что легиону конец. – Произнес он. – Хватит. Мы далеки от конца. У Крукеша был внушительный флот, и он сказал, что многие из наших братьев пережили Трамас. Собравшиеся силы над Аргоссией уже значительны, и мы соберем еще. Мы все еще легион! Я даю вам двадцать дней, чтобы завершить ремонтные работы на «Сумраке». Удвойте усилия. Обдерите планету догола, если потребуется, и умастите труд кровью ее жителей. Через двадцать дней мы отправляемся, и мы будем готовы нанести удар по Терре.
Последний сын Просперо / Крис Райт
– Тебя было нелегко найти, – произнес Каллистон.
Брат-сержант Ревюэль Арвида взглянул на него. Солнце сияло, опаляя плато, из-за чего казалось, что воздух дрожит. До самого горизонта тянулись кроваво-красные и бледно-розовые скалы, покрытые редкими полосками кустарника.
– Не понимаю, почему, – ответил Арвида, поднимаясь на ноги. – Я же говорил, где меня искать.
– Пустыня слишком велика.
Обоих легионеров покрывал тонкий слой пыли. Каллистон, более высокий, был облачен в полный доспех, за исключением шлема с гребнем, свисавшего с пояса на бронзовой цепи. Арвида же носил свободную полевую форму, сверкающую белизной в ярком свете. Его кожа блестела от пота. Вдали, у самого горизонта, клин золотых журавлей лениво взмахивал крыльями в полуденном мареве.
– Что ты узнал? – Спросил Каллистон.
Ревюэль отвернулся и посмотрел вверх, в размытое от сияния небо. Что-то прозрачное витало там, мелькало и исчезало вновь, словно отражение, замеченное боковым зрением. Взгляни прямо – и оно исчезнет, но краем глаза его можно заметить, пусть и лишь на мгновение.
