Поединок закончился нокдауном — Арсений влип в стену. Вот тогда Глеб и высказал ему все накипевшее — в заплывающую рожу. Он усвоил урок, полученный от трусоватого Тимура: в таких делах рулит не одиночка, а только стая. До таких, как Юдин, нужно было сразу доносить: за мной стоят верные друзья, сегодня мы с тобой один на один, как пацан с пацаном, а посмеешь еще раз подкатить к моей девушке, вернусь с подмогой. Иначе будет искать способ подловить и отомстить. Судя по лицу, Юдин понял.
Глеб ушел через подвальную дверь, потому что ему показалось, что на главной лестнице кто-то стоит. Да и скорее хотелось вдохнуть чистого воздуха, не смешанного с дыханием разных… мразей.
… Саша открыла дверь с мученическим выражением лица, но заранее отрепетированная гримаса не удалась — она увидела заплывающий багровым подбородок Глеба, сбилась на незапланированное удивление — глаза забегали.
— Что? Как? Что случилось?!
Ее тарахтение вызвало дикую боль в голове.
— Все норм, — бросил Глеб. — Сейчас умоюсь и поговорим.
— Ой, не ходи пока в ванную, я там… не успела прибраться, прости, пожалуйста, — Саша согнулась, прижала руки к низу живота и медленно пошла к матрасу. Упала на него, тихо застонав.
Глеб толкнул дверь в санузел. На полу и в душевом поддоне, даже на занавеске и в раковине — повсюду была кровь. Глеба затошнило, но не от вида крови, а от понимания того, насколько крупным лохом его считали Саша и ее тетушка. На секунду в сознании мелькнуло сомнение: вдруг он ошибается и все это не игра на развод, а настоящая беременность с выкидышем? Но в памяти всплыло то самое воспоминание лета: после попойки с друзьями он подставляет голову под ледяную воду, вытирается и идет спать. И ничего. Ничего того, о чем как заведенная твердила Максимова. Никаких причин для беременности.
Прошло много месяцев, но они не спали с Сашей, она вызывала у него все меньше чувств. Хорошо, что это не дошло до ненависти. Сейчас Максимова пробуждает в Глебе лишь одну эмоцию — отвращение. Где, интересно, она раздобыла столько крови?
— Что случилось? — спросил он, вернувшись в комнату, стараясь не выдавать эмоций.
— Ребенок, — простонала Саша, — любимый, я потеряла нашего ребенка.
Она заплакала. Глеб стоял и недоверчиво смотрел на слезы, стекающие у Саши по щекам. Но как? Как они способны на такие манипуляции, эти Саши, Дианы? Он ведь на мгновенье поверил! Выложить ей все в лицо? Нет, шоу должно продолжаться, в конце концов, не он его начал — не ему заканчивать.
