Не предавай любовь. Книга 2 | страница 49
Он сидел на ступеньках у технического выхода, на двери которого висел небольшой амбарный замок, несерьезная вещь. Глебу потребовалась пара минут, чтобы открыть его крупной скрепкой. Он всегда носил с собой скрепку в бумажнике — дед велел и научил, как ей пользоваться в качестве отмычки. Старик Кузьмин все еще боялся. И внука предостерегал. Знать бы еще, от чего.
Глеб распахнул дверь наружу, глотнул терпкого осеннего воздуха. Прикрыл дверь и аккуратно подвесил замок. Теперь у него есть путь к отступлению.
Юдин появился раньше дилера. Остановился, выжидающе посмотрел на Глеба.
— Ты Стас?
— Нет.
— А, ну тогда… слушай, лицо знакомое, не помню, как зовут…
— Помнишь, — бросил Глеб поднимаясь. — Ты стоял рядом и слушал, когда я с Катей разговаривал. В день ярмарки клубов.
— А-а-а, — протянул Юдин, — бросив осторожный взгляд в ту сторону, откуда пришел, — с Катей…
Но глаза у него оставались такими же неестественно неподвижными, словно они жили в более медленном ритме, чем все тело.
— Поговорить надо, — сказал Глеб, теряя терпение.
Юдин настолько обдолбался, что с ним не хотелось даже общаться. Мероприятие по выбиванию дерьма и вправлению мозгов музыканта вообще стало казаться каким-то унизительным делом, зашкваром, как любили выражаться одногруппники Глеба.
— А-а-а, — повторил Арсений, оглядываясь. — Слушай, может, как-нибудь потом? Я тут, короче, человека жду.
— На пять сек выйдем, поговорим, — предложил Глеб.
— Не, — ответил Юдин, — тут давай.
И вдруг бросился на Глеба, попытавшись подсечь его позорным уличным приемчиком. Глебу повезло, что он был с знаком с такой уловкой, когда противник падал лицом вверх и вынужден был защищать от тяжелого ботинка (иногда с металлическими набойками) то лицо, то живот. Он дрался когда-то с интернатскими, повадившимися стрелять мелочь у младшеклассников возле его старой школы. «Уронить» он себя не позволил и почти сразу отбил удар в пах.
И пятерней в лицо, пальцами в глаза Глеб тоже знал и теперь от всей души благодарил свою богатую на события и пацанские разборки школьную жизнь. Помогло также, что Юдин был слегка заторможен, неопытным рубалой Глеб бы его не назвал.
Сам он любил драться красиво. От Антона, еще когда Глеб считал его отцом и они были не разлей вода, ему достались уроки старинного английского бокса без перчаток — кое в чем отчим был настоящим «эстетом».
Однако в этом бое не было никакой эстетики, и, в конце концов, Глебу надоело. Он начал наносить удары из глухой защиты, уклоняясь от все более неуверенных выпадов Юдина. Слышно было, как кто-то спускается в цоколь, а потом опять наступила тишина. Кто бы это ни был, ни ввязываться в драку, ни разнимать «бойцов» он не захотел. И с дурью Юдин, походу, пролетел.