Глеб сам недавно узнал, что Тимур приторговывает дурью. Это у них называлось «мурзилкой». Вещь легкая, напрочь отключает тревожность, расслабляет до ощущения легкого полета над жизнью, контроля над всем происходящим. При этом в голове слетают все стоп-краны, границы дозволенности раздвигаются до беспредельности. Чему Глеб только что и был свидетелем.
Этот фрик посмел полезть к Кате. Он обидел Катю. А Глеб стоял и смотрел, потому что… фак! фак! — в голове стоял чертов долбанный ограничитель: это Катя, она навсегда для него потеряна, у нее своя жизнь. Такая? Если за эти полтора года она не превратилась в железную леди, то сейчас умирает от страха и позора у себя в комнате! И что-то подсказывало Глебу, что до железной леди Кате еще далеко.
— Саша, — ласково сказал он, — ты иди ко мне в блок, отдохни, а у меня еще есть дела.
Глеб
Глебу пришлось проводить Максимову, вернуться на вписку и торчать там до четырех утра. Но даже тогда поклонники Сена не собирались расходиться. Тогда Глеб взял в оборот придурка Тимура. Выволок бывшего приятеля в коридор и припер к стене. Спросил строго:
— Ты с каких пор на «мурзилке» бабло куешь?
Тимур тут же допер, что спросили его далеко не по-дружески. Огрызнулся:
— Как могу, так и зарабатываю. Не у всех дедушки владельцы галерей. Тебе больше всех надо? Если что, за мной внятные пацаны стоят, объяснят тебе, что к чему.
Глеб покачал головой:
— Я похож на самоубийцу? Мне твой бизнес пофиг. Тут этот… король вечеринки только что о чем-то с тобой базарил. Заказ делал?
— Пойди к нему да спроси, — Тимур боязливо оглянулся.
— Тима, — медовым голосом протянул Глеб, — ну чё ты, как этот. Вспомни, сколько раз я тебя выручал. Не обламывай другана. Мне нужно с Юдином побеседовать в приватной обстановке. К тебе это никак не относится, это наши с ним личные терки. А он все время или девками обвешан, или в родном музыкальном коллективе.
Тимур досадливо оттопырил нижнюю челюсть и все-таки пошел навстречу, видимо, не захотел кусать руку, которая его не раз щедро подкармливала:
— Я его перенаправил, я сейчас без товара. Через час чел подойдет, позвонит, сюда заходить не будет, у общего душа подождет. Если че, я ничего не знаю. Ничего тебе не говорил.
— Замётано, — обрадовался Глеб. — А где тут душ?
— В цоколе в левом корпусе.
Глеб спустился к душевым, поплутав по незнакомой общаге, и начал поджидать. Стоя в сыром полуподвальном коридоре и прислушиваясь к шуму труб, думал о Кате. Когда они встречались, она была идейной «пацифисткой», противницей любых вооруженных конфликтов. А как тебе такая ситуация, Катюш? Когда что-то внутри мужчины, который тебя любит, требует крови. И ничем иным оскорбление не смыть.
