- Доверишься старику Бобу - он доведет тебя до беды.
- Издевайтесь, издевайтесь на здоровье, - усмехаясь, приговаривал Боб Скрипач, - я вас всех прощаю.
Из духоты и галдежа неслись крики:
- Где старина О. Джонс?
- Где ты, старина О.?
- Он на кухне, готовит себе обед.
- Уж про обед-то он никогда не забудет.
- Молодчина.
- Выходи-ка, подеремся!
- Не сейчас, попозже.
- Нет, сейчас, пока я в запале.
- Посмотрите-ка на Уилла Сентри, он прямо подметки рвет.
- Посмотрите, какие он кренделя выписывает!
- Посмотрите-ка на мистера Уизли, вон - разлегся барином на полу.
Шипя, как гусь, мистер Уизли поднялся с пола.
- Этот мальчишка нарочно толкнул меня, - сказал он, ткнув в меня пальцем.
Я предпочел выскользнуть по коридору на дорогу, к ласковым, добрым коровам.
Время плыло медленно, коровы пялились на меня, я кинул в них камень, и они, не переставая пялиться, поплелись прочь. Потом из таверны выкатился дядюшка и, надуваясь, как шар, затрубил в свой рог, и тогда из дверей с шумом вывалились все остальные. Они выпили в "Горной овце" все до капли, мистер Уизли выиграл связку луковиц, которую человек из "Лукового Шони" предложил для розыгрыша в таверне.
- Какой толк в луковицах, если зубы остались на каминной полке, сказал он.
Я посмотрел в заднее окошко громыхающего шарабана и увидел, как таверна становится все меньше и меньше. А флаг Сиама на флагштоке у мужской уборной развевался теперь на середине мачты.
"Голубой бык", "Дракон", "Звезда Уэльса", "Кислые гроздья", "В объятьях пастуха", "Абердовейские колокола" - мне ничего другого не оставалось в этом взбесившемся августовском мире, как запоминать названия всех таверн, где останавливалась честная компания, и караулить шарабан. И всякий раз, когда шарабан проезжал мимо таверны, мистер Унзли начинал кашлять, как старый козел, и кричать: Остановитесь! Я задыхаюсь, я сейчас умру! И все мы послушно выходили из шарабана.
После обеда таверны закрывались, но для участников поездки это не значило ровно ничего. Всю вторую половину дня они распевали гимны и галдели за закрытыми дверьми. Когда в "Пивную Друида" через черный ход вошел полисмен и уставился на этот хор с пивными кружками в руках, Ной Боуэн шикнул: Эй, тише там! Пивная закрыта.
- Откуда вы приехали? - спросил полицейский застегнутым на все пуговицы сдавленным голосом.
Ему ответили.
- У меня там тетушка живет, - сказал он. Вскоре он уже пел вместе со всеми "В чаще лесной".
