Глава 20
На следующий день я проснулась с ощущением съехавшей напрочь крыши. Моим внутренним силам пришел конец. Пусть с ней разбирается психиатр. У меня нет требуемых знаний. И в обеденный перерыв я рванула в психоневрологический диспансер.
Заветное окошко регистратуры, тетка с безразличным ликом и голосом:
– Что вы хотите? – без приветствия спросила она.
– Здрасте, – я стала взахлеб и в красках расписывать, что происходит с мамой…
Она прервала меня на полуслове:
– Приводите.
– Она не хочет идти, – парировала я. Это было правдой. Я неоднократно пыталась с ней обсудить необходимость психологической помощи, но этот вариант ей не рассматривался по причине того, что мое наиглавнейшее желание было превратить ее в овощ (обращаю внимание, что на протяжении всего повествования я смягчала все ее высказывания), и, кроме того, ее физическое состояние не располагало к перемещениям.
– Привозите направление от терапевта, – безэмоционально заявила она. Меня потихоньку начало потрясывать. Отсутствие хоть какого-то намека на сопереживание вызывало у меня внутреннее неприятие. Она у меня ассоциировалась с зомби.
– Документ должен быть правильно составлен и подписан всеми должностными лицами, тогда врач проконсультирует вашего родственника на дому.
Она отвернула свое равнодушное лицо, давая понять что аудиенция закончена.
– Следующий, – вместо прощания услышала я.
После службы я направилась в поликлинику, чтобы записаться на прием.
Я получила талончик на пятницу в 17.00. Благо, был укороченный день. В назначенное время я сидела напротив дверей терапевта. Запись по времени не работала, было много желающих переступить порог врачебного кабинета, образовалась живая очередь недовольных, нездоровых, пожилых людей. Мне ничего не оставалось, как согласиться с очередностью и занять место, иначе я рисковала быть разорванной на куски. Час, а может, больше ушел впустую, так как мне навязали ожидание.
В кабинете меня ждал захватывающий диалог с доктором о том, как ей трудно жить. Мизерная получка, много пациентов, в основном неблагодарных, огромная загруженность бумажной работой. К сожалению, ее тирада не вызвала у меня никакой реакции. У меня и своих проблем хоть отбавляй. Я кивала в такт ее словам, как в танце, где-то поддакивала, где-то дежурно сочувствовала. Мне жизненно нужна была бумажка, а по опыту я знала, пока она не выговорится, бесполезно что-либо просить. Наконец, ее словесный фонтан иссяк, и я смогла приступить к изложению сути визита. В нескольких фразах я передала разговор с зомби из психушки. Меня заверили, что нет проблем. Завтра я получу бумазейку, оформленную с учетом всех бюрократических требований.
