Цена выбора | страница 9

– Кто вы? – спросил Аркадий Петрович молодого человека.

Лебедев уже понял, что это не обычный юноша, а нечто, что приносит беду.

– У меня много имён, как и много образов, – ответил собеседник жёстким холодным голосом. – Кто-то привык видеть меня человеком с зелёным цветом кожи, с виноградной лозой или с головой шакала. В этих образах меня называют Осирис или Анубис. Перед некоторыми я предстаю с крыльями в чёрном плаще, для них я Танатос. Для кого-то меня зовут Яма, страшное божество в красном плаще, многорукий бог с огромной дубиной в руках. Аид, Птах, Инпу, Желя, Идзанами, Плутон, Мара, Эрлик, Чернобог, Велес – это всё мои имена. Я многолик. А тебе, наверно, уместней называть меня просто Смерть. Но люди с древних времён боятся называть меня этим именем, они думают, что тем самым приближают меня, вот и используют разные эвфемизмы…

Аркадий Петрович понял, что не ошибся. Страшно не было. Он уже не боялся смерти, он жил с ней бок о бок долгое время.

– Почему ты пришёл? – спросил он, разглядывая молодого (впрочем, не такого уж и молодого) человека. – И где мы?

Смерть пристально посмотрел на профессора. Некоторое время в комнате стояла густая тишина, затем он ответил:

– Мы – здесь. Ты сам просил прийти и забрать твою душу. Место ты выбрал сам.

– Когда просил? – опешил Аркадий Петрович. – Не помню.

Смерть щёлкнул пальцами.

– Каждый день, – чеканно сказал он. – Каждый час. Начиная с самой первой смерти в вашем научном центре. Ты не осознаёшь, но хочешь этого больше всего на свете. Я могу тебя освободить. И я хотел это сделать, но… есть обстоятельства. Люди до сих пор в тебя верят, и это не даёт мне выполнить твою просьбу.

Аркадию Петровичу показалось, что молодой человек в одну секунду стал старше, пока произносил эти слова. Но профессор не придал этому значения и спокойно сказал:

– Обстоятельства? Интересно. Я это понимаю, но родители сами приводят мне своих детей. Они надеются, впрочем, я и сам надеялся… – Лебедев вздохнул. – Я не знаю, как это объяснить, но мы начинаем верить во многое, когда над нами собирается гроза, чем и пользуются расплодившиеся лжеколдуны, шаманы, хироманты и целители… А почему нельзя верить всегда? Вот я, например, верю. И на меня не переведёшь стрелки – ты, и только ты, а не я идёшь рядом с их детьми. Ты – смерть. И пусть меня называют «Доктор Смерть», людей убиваешь ты, а не я!

Незнакомец слегка приподнялся на локтях, и опять в его чертах произошли какие-то слегка уловимые изменения. Взгляд его стал ещё более холодным, а лицо посерело.