– Надевай то, что есть! – прозвенел голос за дверью.
– Ну что за комедия…
– Что говоришь?
– Комедия какая-то.
– Что?
– Да… ничего я не говорю!
Рома залез в бриджи и, придерживая их одной рукой, открыл дверь. Аня стояла к нему спиной, с неподдельным вниманием глядела в зеркало, совершала неестественные, но милые движения губами, очевидно размазывая помаду. Она заметила его в отражении.
– А тебе идет, – сказала она, стараясь подавить смущение, вызванное неожиданным появлением Ромы.
– Большое спасибо!
Рома ухмыльнулся, и как бы привлекая ее внимание, поднял кверху ладошки. Бриджи сползли и тут же плюхнулись на пол.
– Но только они мне немножко большеваты.
– Ах! Что ты… – вымолвила Аня, прикрывая рукою рот, отвернулась и быстрым шагом направилась в другую комнату, однако, голос ее искрился смехом.
– Ты же сама сказала, что мне идет!
– Оденься, быстро!
– Какие мы недотроги… – пробубнил себе под нос Рома и следом же сказал погромче. – И что, мне всегда вот так ходить с рукою на поясе?
– На, вот, завяжи, – из угла вылетел розовый шнурок.
– Что завязать?
– Штаны.
– Нет… ты издеваешься?!
– Простите, но другого у меня нет.
– Я не буду этим…
– Если не завяжешь свои штаны, я сейчас же выставлю тебя за дверь! – перебила его Аня вдруг совсем строгим голосом, в котором чувствовалось раздражение.
– Ну это уже ни в какие ворота не лезет…
Рома с кислой гримасой натянул до живота бриджи, обмотал вокруг пояса розовый шнурок, завязал на конце пышный бантик. В таком виде он появился в ванной и злобно, деловито – тоном, каким начальник обращается к своему косячному подчиненному, сказал:
– Ну, что там с моими штанами?
Аня сидела на полу у стиральной машинки; она первым же делом посмотрела на его ноги, на пояс, и, не поднимая головы, заглянула Роме в лицо. Глаза ее блеснули и тотчас же мелькнули обратно на крутящийся барабан.
– Вот они.
– Ну а долго еще?
– Нет, пять минут, – вставая, сказала она. – Расслабься, чего ты как дерганый?
Поводов «дергаться» для Ромы было несколько. Во-первых, он всю ночь не спал, а утром подрался с отцом – нервы его были на пределе. Во-вторых, он находился в этих чертовых бриджах с бантиком перед красивой девушкой – самоуверенность его пошатнулась. В-третьих, его окружала аристократическая обстановка квартиры, что было ему в крайней степени непривычно – и он чувствовал себя не в своей тарелке.
– Может быть, чаю пока попьем? – сказала Аня, тем самым надеясь ободрить своего гостя; она ждала от него какой-нибудь шутки про кофе, но в ответ услышала лишь задумчивое мычание.
