Мать Оксаны молчала. Слез у нее уже не осталось.
– Почему вы были в ссоре? – задала она вопрос, ответ на который так не хотел давать зять.
Олег молчал, на всю кухню тихо урчал холодильник.
Как он мог объяснить в трех словах, что Оксана перестала быть для него источником тепла и света? Как сказать, что ее мертвая дочь даже спустя восемь лет брака так и не впустила его к себе, не открыла ему дверь, которую люди называют душа? А выраженная словами их семейная реальность прозвучала банально и пошло:
– Я ей изменил, она узнала.
Теплый желтый свет, который лился из-под абажура, как будто стал бледнее, холодильник перестал урчать, а суп, так и стоявший нетронутым на столе, словно от испуга покрылся жирной пленкой.
Анна Игнатьевна судорожно обхватила себя руками.
– Это ты во всем виноват. – Ее голос был каким-то бесцветным.
Олег молчал, понимая, что любые слова сейчас будут восприняты тещей как оскорбление.
– Как ты можешь после этого приходить ко мне в дом, есть, разговаривать?! Ты убил мою дочь, это ты во всем виноват. – Она мелко затряслась, оперлась о стол, неловко задела чашку и та вдребезги разбилась.
На шум прибежал тесть.
– Аня, успокойся. – Он уже привычным движением взял в охапку жену и увел ее в спальню.
– Олег, ты уж тут сам похозяйничай, Танюшку забирай, ей завтра в школу. Не выдерживает Анюта этого всего… – сказал он, когда вернулся из спальни, и квартиру залил запах корвалола.
В этот момент зять собирал осколки с пола.
– Папа, вы простите меня, но я не виноват, – глухо говорил Олег, глядя в пол.
– Конечно, не виноват. Сейчас Аня в таком состоянии, что ей нужен доктор. –Тесть явно не понимал, что конкретно так расстроило жену.
– Вы не поняли. Я про Оксану. Я не виноват, так не бывает, что виноват только один человек, это неправильно. Тут никто не может быть виноват. – Вот-вот Олегу и самому нужно было бы капать корвалол.
– Ты о чем? – Тесть стоял в дверях кухни.
– О том, что мы с Оксаной не разговаривали уже как месяц, были в ссоре, но я и предположить не мог, что все так закончится. Ведь все ссорятся, у всех бывает. Вот вы что: не изменяли ни разу? – Этот вопрос Олег задал с каким-то вызовом.
– Знаешь, не здесь и не сейчас нам нужно обсуждать эту тему. – Тесть прикрыл глаза. – Давай Танюшку забирай, не дай бог, ребенок услышит эти разборки. Ты хороший отец, а это сейчас самое главное. Нужно ребенку помочь, ну а мы, взрослые, сами с собой как-то разберемся.
Олег кое-как уложил Таню спать, она отказывалась идти к себе в комнату, все жалась к нему на диване в гостиной и твердила, чтобы он не выключал телевизор: «Это же очень интересно, почему бутылка с колой взрывается, если туда кинуть конфетки ментос», – говорила она, изображая любознательность, но глаза девочки выдавали другое – тоску и страх. Он пошел с ней в спальню, снял с полки какую-то книжку, открыл на первой странице и начал читать:
