, пока моя кожа не начинает скрипеть под ее пальцами.
– Ну, иди к мамке, – наконец отпускает она.
– Пригнись и вылезай осторожно. Здесь сажа, – предупреждает мама, заглядывая в горнило и протягивая руки, чтобы принять меня.
– Ой, все же запачкалась, – сетует она и ставит меня в деревянное корытце, чтобы ополоснуть теплой водой из берестяного ковшичка.
Бабушка и мама, выросшие в собственном доме, окружённом садом, огородом, землёй, после войны лишившись ташкентской усадьбы, тосковали в больших городах вдали от природы. Спокойное неторопливое лето, проведённое в деревенском доме с тремя дочками-внучками, было обеим в радость. Ещё одной причиной, по которой мама предпочитала не оставаться в Ленинграде без мужа, а спрятаться с детьми в глухомани, подальше от места прописки, был страх: мама смертельно боялась депортации семьи на Дальний восток.
В стране шла очередная компания охоты за ведьмами. На этот раз Сталин объявил ведьмами лиц еврейской национальности – космополитов, как их официально обозвали. Убиты, арестованы и изгнаны с работы были многие евреи. В конце сороковых годов районный комитет партии, отвечавший за антисемитские репрессии в ТЭПе, потребовал от руководства института уволить Вязьменского. Однако отец был первоклассным специалистом и, на счастье, именно в этот момент оказался необходим начальству, цитирую по его воспоминаниям – «для изысканий северного варианта пятисоткиловаттной трассы Москва—Куйбышев, который являлся секретным объектом Г.».
О том, что мама боялась депортации из Ленинграда, я знаю от папы, но, если он знал какие-то подробности, то предсказать будущее, уготованное евреям, мог без труда. Стоило сопоставить проводимую антисемитскую компанию с недавними депортациями немцев Поволжья, крымских татар, ингушей и чеченцев.
Жене он сказал: «Таня, надо быть готовыми к переезду», – но приготовиться к депортации в Тьмутаракань с маленькими детьми, мне кажется, невозможно. В отличие от мужа, мама чувствовала, что предстоящая ссылка не будет похожа на Момины экспедиции. Командовать парадом будет совсем не он!
К счастью, массовая высылка евреев осталась невоплощенной страшилкой Сталина. Кровожадные планы диктатор осуществить не успел. Он умер, когда евреи праздновали Пурим – праздник победы над злодеем Аманом, желавшим гибель еврейскому народу.
Осенью пятьдесят пятого года я поступила в первый класс 212-й школы, где учились старшие сестры, и учебный 1955-1956 год был единственным, когда мы втроём одновременно были школьницами. Первый, пятый и десятый…
