Когда нам передали на Пласт что баба с тётей остались голодом, тогда у меня Петя работал в шахте и получил боны на золото, мы купили муки сеянки, и я настряпала много калачей и попросила соседку, чтобы подомовничать, у меня было двоя детей – Клаве 4 года, Лидия маленькая. Я их оставила и понесла в деревню пешком, а мешок был тижолый, до деревни 25 километров, и вот я несла и не чувствовала, что тижоло мне. Принесла, захожу в избу, баба и тётя, как увидали меня и заплакали и с горечью рассказывали, как их обдирали бедняки. Говорят, нарвали щавеля, изрубили и сварили, посолили и кушали, а хлеб из лебеды – лепёшек настряпали. И вот я насмотрелась на них, и всю дорогу плакала, когда обратно шла домой. Такое было время, кто чего может делать?
И вот в 1937 году Петя заболел желудком, катар желудка был. И его положили в больницу. Лежал больше месяца. Прихожу, а он мне говорит: Нюра, мне сон приснился, говорят, плохой. Ну и зачал рассказывать. В каком-то был помещении, и там немного народу, и я вышел на улицу, ето было ночью, и вижу на небе – Господь большой, как бы картина. А под картиной написано – Н и М жизни. И ети буквы и слово жизни – золотыя. И я напугался, и захожу в помещение, и машу, говорю, айдате скорее во двор. Вышли во двор, и Господь стал исчезать. Всё исчезло. Я зашёл в помещение, и оказались люди, и все разными языками говорят. Я напугался, соскочил, сел на койку, и стал рассказывать товарищу рядом. А он говорит: ето переживание.
И я так испугалась, боялась, что он как бы не умер. Но он выздоровел. И жил, больше не болел.
Вот пришёл 1941 год. И его сон исполнился. Ето загадочные буквы Н. М. Мало Нам жизни. И правильно – мало. Всего три года прожили и расстались навсегда.
Сколь мы пережили трудности с мужем. Тяжолые годы были, бедные. Дети народились. Мы были рады, что у нас четверо. Мы никогда не грустили. Наоборот – дружнее были и радовались. Мы с ним ни считались в работе, я оставляла маленького Витю, ему был год, и с Петей шли косить траву.
И вот один раз я там в поле разревелась, что бросила грудного ребёнка, что вот он хватился, ему надо грудь пососать, и реву. А Петя стал уговаривать: успокойся. То один раз я с подругами пошла пешком на Светлово, 50 километров, менять на муку вещи, и наменяла: шторы тюль, да ещё что-то. Етот мешок везла на санках по плохой дороге. Подхожу ко двору, а он смотрит на меня, увидал, что я иду и везу, он обрадовался и бежит на встречу, улыбается. Я зашла и со слезами взяла грудного ребёнка. Он работал, ему нельзя было отлучаться, нянчилась дочь, 11 лет ей было, Клаве.
