–И я теперь смогу так жить, – поняла Лена.
Длинный калейдоскоп безобразных сцен замелькал перед глазами, и девочка, тщательно их перебирая, искала те моменты, где смогла себя защитить.
Она вспомнила, как однажды, разговаривая с пьяным отцом мягко и негромко, смогла избежать оскорбительного мата, а потом, играя низкими тонами в голосе, даже заставила его пойти лечь спать на кровать. Это было давно и всего один раз, но, то состояние уверенности в себе, то чувство превосходства над отцом, овладевшие тогда Леной, запомнились. Значит, пока она полностью от него зависит, надо думать, что говорить и как, замечать, что делает его мягче, добрее, запоминать это и использовать. Так и надо делать.
Глава 12
Кто-то громко постучал в калитку, вернув Лену в действительность. Гайдучиха принесла парное молоко. Подхватив приготовленную банку со стола и наспех поменяв тапочки на резиновые калоши, в одном платьице Лена выскочила во двор. Холодно. Ежась от ледяного ветра, она пробежалась до калитки, взяла молоко и укорила пса, виновато виляющего хвостом:
– И для чего тебя только кормят?! Хоть бы для приличия гавкнул! Не дам молока.
На горизонте небо совершенно темное, а мамы нет с работы. В груди зашевелилась тревога. Где же она может быть?
Уже сестра с одноклассницами веселой стайкой воробьев ворвались в дом после школы, бросили портфель и досыта наигрались в пятнашки. Уже и они разошлись по домам и легли спать, уже дремота окутала дом, и ночной мороз сковал распустившиеся днем лужи, а Геры с Иваном все не было. Наконец, Лена, до сих пор не сомкнувшая глаз, услышала, как в звенящей тишине щелкнула калитка и родители, радостные, возбужденные появились на пороге кухни. Шумно раздеваясь, счастливые, они положили на стол невероятно дорогие подарки: авоську с мандаринами, апельсинами, кульками шоколадных конфет, сверток с вкуснейшей докторской колбасой.
–Не спишь? – рассмеялся Иван, – вот и хорошо. Хочешь братика?
Лена с недоумением посмотрела на воодушевленного Ивана, потом на недовольно фыркнувшую мать и радостно поддержала отца:
–Правда? Вот здорово будет! Конечно, хочу!
Но тут же спохватилась: практическая сторона этой новости охладила романтический пыл:
–А кто будет с ним нянчиться?
–А ты и будешь, да Людка еще. Все веселее вам, и мне хорошо: еще хоть один мужик будет в доме.
–Мам, правда, что ли? Решили? – спросила Лена недоверчиво Геру, вешавшую свое тяжелое зимнее пальто и небрежно брошенное на стул демисезонное легкое мужа.
