– Сын, – он глубоко вздохнул, – Герман, я добился многого за свою жизнь. У нас есть дом, теперь вот есть квартира. Я приехал в этот город никем, просто мальчиком, «подай-принеси, Юрец». Сейчас у меня есть очень многое: деньги, влияние. У нас есть. У тебя. Я работал не покладая рук, чтобы всё это было сегодня у тебя просто так, само по себе, просто по праву рождения. Столько лет я пытался своим примером показать тебе, как важна дисциплина, как важно постоянно трудиться, самосовершенствоваться, но всё безуспешно, ты совсем не желаешь меня слушать. Да, возможно, у тебя свой путь, но… Мало кого на «своём пути» действительно ждёт успех, понимаешь? Тебе так много дано, а ты, как перекати-поле, Герман. Куда ветер дует – туда и ты. То одно, то другое, то третье. Реши уже, кем ты хочешь быть и чего ты хочешь.
Он говорил всё это медленно и спокойно. Лишь много позже, вспоминая этот разговор, я угадал нотки горечи, разочарования в его голосе. Тогда же вместо сочувствия, я пустил по рельсам свой трамвай гнева. Сколько всего я наговорил, я и сам не знаю. Что-то про искусство такое, обычный всплеск эмоций полного амбиций парня, ничего более. Странно, слова отца отпечатались в моей памяти очень чётко, а вот моя собственная тирада совсем не запомнилась. Зато вышло размашисто, громко так, а что ещё нужно подростку? В ответ, после пары минут раздумий, отец просто кивнул мне, а затем покинул комнату, тихонько прикрыв дверь. Я остался один.
Тем временем на часах было уже 8 вечера – Саша ожидала моего прихода с минуты на минуту. Я быстро собрался и вихрем вылетел на улицу. Жила она близко, так что вскоре я уже был у её подъезда. Домофон волнующе запищал, дверь приоткрылась, пока совсем немного, внутри всё приятно сжалось. Это она, опять светящаяся, как луна. Она подбежала ко мне и радостно обняла, от неё пахло мятой. Её хрупкое тело было в моих объятиях. К тому моменту гулять уже не хотелось, я бы предпочёл просто постоять так, обнявшись, пару часов, а потом можно провести таким образом и всю оставшуюся жизнь, раз уж начали. Но она отпорхнула от меня и пошла в сторону моего любимого сквера, теперь, видимо, уже нашего.
Воздух не пьянил, он растворял в себе. Мне казалось, что мы не существуем, что мы просто шелест листьев и что скоро мы должны утихнуть вместе с последним порывом ветра. Но ветер не утихал, и жизнь продолжалась.
– Я скучала! – радостно заявило это ангельское создание. – Между прочим, ты опоздал, ты знаешь об этом? – Не имею ни малейшего понятия.
