Борух немного покривил душой, ибо в машинах знал толк. Автомобиль был действительно неплохой, но далеко не самой престижной марки.
– А машина – это все, что у меня есть, – ответил таксист, – я за нее долгое время кредит выплачивал и до сих пор плачу и использую очень бережно.
И действительно, мужик ехал аккуратно, хоть и быстро, грамотно читая дорогу, держа дистанцию и объезжая неровности.
– У нее жених есть – сбагрить дочку хотим! – продолжил он.
– Богатый, наверно? – улыбнулся Борух.
– Да я особо не вникал – это ее жизнь. Главное, чтобы на квартире ее не оставалось – менять ведь будем.
– С чего это? Совсем край настал?
– Я же «бюджетник», – продолжил мужик, – у нас на работе дела давно из рук вон – все стоит. Начальство только помещения в аренду сдает, а нам с этого ни холодно ни жарко. Зарплаты сократили, да и не выплачивают толком – я и уволился. Вот таксую теперь. Хорошо, хоть жена в магазине работает – тащит оттуда все, что можно, чтоб семью прокормить.
– Ну, вроде ни шатко ни валко, но идут дела, получается?
– Это у нее идут, а я как будто на иждивении. Приезжаю в 2 часа ночи, чтоб в глаза ей от стыда не смотреть, а с утра она уж уходит – вот и получается, что живем как соседи. Денег на ремонт машины у нее одолжил, а отдать вот уж как полгода не могу. Смотрит на меня она и так и хочет сказать: «Не мужик ты!».
– Ума-то хватило не ляпнуть?
– Да молчит, конечно, но терпение на исходе! А мне что делать? Я хороший специалист в своей области, учился долго, опыт богатый, а вот не нужно это все сейчас – вот я за бортом жизни и остался. А что я еще умею? Такая жизнь настала, что хоть из окна выходи!
Мужик замолчал. Чувствовалось, он был где-то далеко в своих мыслях, обдумывая все сказанное и еще больше выжигая себя изнутри.
– А тут еще прошлый год выдался – не приведи Господь, – продолжил он, – почти всю свою и жены родню схоронил.
– Да, високосный год! – согласился Баклажанов, вспоминая всех давеча ушедших знакомых.
– Сначала матушка умерла, – продолжил таксист, – а потом и батя за ней. Отец умер там, на родине у меня, в доме с тоски. Соседи говорили, что не ел ничего, у окна сидел – у окна и помер. Зашли они к нему, а он уж окоченевший сидит.
– Страшные вещи какие-то говорите!
– Ну что Вы, не страшные! Страшно потом было. Я в деревню погнал на машине – так дешевле. Ехал быстро, чтоб успеть с отцом проститься, половину подвески в машине и разбил. В деревне-то у нас морга нет – хоронить сразу надо, долго держать нельзя – лето ведь на дворе было! Приехал – а денег-то у меня нет, чтоб за похороны заплатить – вот сам могилу и копал, даже гроб сам смастерил!
