– А-а, я теперь понимаю, как Вы меня нашли… я не знал, что мой сосед – это ваш председатель…а я с ним выпивал по-свойски…всё-таки водка, а не шампанское сближает людей…Мы сыграли свадьбу и теперь снимаем комнатку в домике, где во второй половине мастерская художника. Спасибо за доставку фото. Такое чувство, что оно из прошлой жизни. Да…Не стоило беспокоиться, можно же было отправить фото или я мог бы сам зайти забрать его, ну, если не на этой неделе, то на следующей.
– Так бы и было, если бы Вы смогли меня ещё застать. Но у меня на руках открытая на неделю виза, я продаю дом и мы уезжаем.
– Какая виза? Надолго едете?
– Да, насовсем. Я полвека смотрю на синагогу, в которой теперь кинотеатр, и полвека плачу. Поэтому и уезжаю.
– А я никогда не ходил в церковь. Ну, один раз, случайно было, меня там ещё водой обрызгали и старик на стене стал подмигивать. Короче, ладана надышался. Разумеется, не стоило из синагоги делать кинотеатр, но не плакать же из-за этого.
– В Ваши года Вам многое простительно. Может быть и хорошо, что Вы не плачете оттого, что в синагоге теперь кинотеатр. У меня на это есть личная причина, от которой нельзя не плакать.
– Скажу Вам по секрету. Как честному человеку и раз мы так с Вами разоткровенничались. Я сам думаю о том, правильно ли я сделал, что остался в Карпатах, а не уехал в Воронеж. Тут вкусные чебуреки и пиво, но не ради этого же оставаться. Новая власть мне не родная. И люди какие-то стали попадаться нехорошие. Сегодня вообще день дурной. Представляете, родители за деньги готовы ломать жизнь детям. Это же ненормально?
– Я же Вам говорю, а Вы меня не слушаете. Я фотограф-художник, много лет смотрю и запоминаю, смотрю и запоминаю людей. Вы знаете, какие мне раньше попадались лица?
– Какие?
– Ну, да. Вы молодой, Вам не видно разницы. Раньше лица были все разные, а теперь мне кажется, что это один и тот же человек. Он везде, и даже женщины с лицами мужчин. Они не улыбаются! У нас небольшой город, а Вы в нём – новый человек и Вы не похожи на его новых жителей, что приходят из карпатских лесов. Я смотрю на них через камеру, а такое чувство, что это они смотрят на меня через оптику. Я был маленький, но я помню войну, в меня целились. Было такое же чувство. Когда я Вас фотографировал, у меня не было такого чувства. У Вас другие глаза и другое лицо. Теперь таких не делают.
– А что у меня с глазами и лицом?
– Ладно, молодой человек. Знаете, мне кажется, может быть я ошибаюсь и заранее прошу прощения, но Вы, хоть и счастливо женаты, но вам тоже придётся уехать. Вы – молодой, и Вам не надо оставаться и терпеть. Терпением не платят за любовь и им не дают сдачу. Можно остаться и не вытерпеть. Что я хотел сказать, то это уже сказал. Потому что если бы этого не получилось, мне пришлось бы молча отправить фото почтой. А сейчас даже почта уже так хорошо не работает, как раньше, и снимок мог бы не дойти, а я бы мучился в неведении. Зачем тогда мне было давать вам честное слово и куда бы я его тогда дел? Прощайте.
