До обеда был суд над насильником. Девятиклассница, одетая, а точнее разодетая как фурия, в масляные глаза судье заявила, что она девушка не очень опытная и не смогла сначала отличить насилие от настойчивого ухаживания кавалера, предпочитающего делать всё без предварительных ласок. Теперь она, посоветовавшись с более опытными в этом плане женщинами, в том числе со своей мамой и с матерью подсудимого, считает всё произошедшее недоразумением. Более опытные женщины до суда сами урегулировали все материальные претензии и разногласия. Ведь девичья честь чего-то да стоит? Цена осталась интимной тайной. Суд отправил рядового Братасяка обратно к месту службы.
После обеда суд рассматривал дело о нарушении правил дорожного движения, при этом собственник автомобиля простил угон и за это просил к ответственности никого не привлекать. Сначала всё шло гладко. Но перед тем, как суд засобирался в тайную комнату писать приговор по столь очевидному делу, произошло следующее событие. Отец Магеры вдруг заявил, что за рулём был не сын, а его друг, и, предъявив расписку, что тот обязуется до суда полностью заплатить за разбитую им машину, сказал, что ущерб ему так и не возмещён. Оказалось, что друг уже имел условную судимость и ему никак нельзя было второй раз попадать под суд, в связи с чем он договорился с отцом товарища, что заплатит и за машину, и за оказанную услугу, а ефрейтор возьмёт вину на себя. Но отец не получил обещанных денег, только поэтому и возмутился. Суд дело вернул на доследование, а ефрейтора отправил служить дальше.
Да, уж, при общем благополучном исходе как для подсудимых, так и потерпевших день к своему исходу выдался для старпома коменданта непростым. Лейтенант вдруг почувствовал себя опустошённым, опустившимся на самое дно, прикоснувшимся к грязи жизни. Как если бы в слякоть шёл аккуратно по тротуару, выбирая сухие места, сам в лужи старался не наступать, а тебя взял и обрызгал с головы до ног проезжавший мимо автомобиль. И вроде ты ни в чём не виноват, сам ничего такого не сделал, а стоишь и обтекаешь. Гадко. Матери теперь продают дочерей, отцы – сыновей. А сам-то, сам чем лучше! У родителей и хромой девушки брал эти злополучные зелёные бумажки, отчёт о которых потом требовал Дикий! Деньги становятся мерилом всего: успешности, признания, значимости, даже ума и как будто бы счастья. Но зачем нужны такие реформы, если люди стали меняться не в лучшую сторону. Почём теперь кило чести, метр совести, литр любви? А оптом дешевле, если купить душу сразу со всеми потрохами? Неужели никому от этого не тошно и не душно? Как сделать так, чтобы тебя не обрызгал автомобиль?
