Это была так сказать «первая хоккейная тройка», а на скамье запасных их ждали Георгий, Феликс и Лютиков. Когда орлиные профили скрылись за дверью со звонким замком, вторая троица в кабинете старпома достала свою литровочку беленькой. «Значит, так. Это вот – за вхождение в коллектив не засчитывается. Это – тренировочный заход, посмотрим, на что ты годен. Проставление – это великое дело, один раз в жизни бывает, поэтому тут надо подойти серьёзно. С коньяком я тебе помогу, в военторге под шефа закажем ящичек. Ничего не много, этого много не бывает. Просто больше ящика не продадут. А так коменданта пригласишь, он свои двести грамм выпьет, а ящик мы на него спишем!», – Георгий продолжал учительствовать и был доволен собственной находчивостью. Лютиков поддакивал. Феликс внимал. На всё про всё отводилось ровно сорок пять минут, как на помывку курсантов в бане. Собачий слух Феликса уловил звонкий звук отпирающегося замка, что провозгласило окончание банкета первой тройки. Полковника и двух подполковников дома к двадцати ноль-ноль ждали жёны и домочадцы, а также домашние животные, в связи с чем приличные отцы семейств после планового мероприятия убывали на уазиках в свои орлиные гнёзда.
Звучавший в коридоре ещё более нестроевой шаг старших офицеров подтверждал успешное обсуждение в одном флаконе теоретических проблем гастроэнтероскопии и сольфеджио. У дверей комендатуры, увитых виноградом, стояли Георгий, Феликс и немногословный Лютиков. Все прощались и расходились, желая друг другу всего доброго.
Феликс вернулся в кабинет старпома за забытыми им как всегда очками, как вдруг раздался телефонный звонок военной связи, пришлось взять трубку. «Георгий, свинья, если ты сейчас же не придёшь домой, то можешь вообще не приходить! И не надо мне перечить! Все твои отговорки я уже слышала! Я с домашнего вышла на узел связи, чтобы по военной линии до тебя дозвониться! Ты же городской телефон не берёшь! Мне связисты рассказали, нет у вас никакого военного положения, врёшь ты всё!», – женский голос сначала не давал Феликсу вставить хотя бы пару связных слов, но потом алкоголь взял своё, лейтенант расхрабрился и, представившись, вступился за старпома, рассказав, что капитан уже убыл со службы, Жора не такой уж и плохой человек и вовсе он не свинья, а гусар, к этому надо относиться с пониманием.
Надо сказать, что в наступившую следующую пятницу Георгий был уже не так инициативен. Трезвое общение с женой давалось ему всегда с трудом, поэтому в четверг он разговелся домашним вином вместе с супругой, и они в ночь на пятницу нашли взаимопонимание, которое надо было хотя бы на короткое время, но сохранить. Георгий в последний рабочий день решил на обед в военторговскую столовую не идти, а сводить Феликса, так удачно примирившего его с благоверной, поесть мамалыги рядом с центральным рынком.
