МихалЮрич собрал подчинённых, Феликс доложил, что первый приказ коменданта выполнен, он в общежитии разместился, всё нормально, будет теперь вставать на финансовое и вещевое довольствие и на комсомольский учёт.
– Да, и сдайте карточку-заместитель на оружие дежурному по штабу дивизии, он покажет закреплённый за Вами ПМ.
– А нам в училище такой карточки не выдавали, сказали, что по месту службы будут оформлять.
«Ну вот, опять никому ненужные перемены. Доперестройкиваются они, сами не знают до чего! Всё же раньше было понятно, где карточку-заместитель получать-сдавать, где оружие. Зачем всё меняют, не поспеваешь за этими реформаторами-демократами», – подумал, но не сказал комендант.
Георгий по поручению коменданта провёл для Феликса экскурсию по комендатуре и показательную проверку гауптвахты. Начгуб, благоразумный капитан Лютиков, и сменный дежурный по гауптвахте в звании прапорщика знали уже не первый день старшего помощника коменданта, поэтому такие недостатки как неработающие фонтанчики в баках для питья в камерах для солдат и отсутствующие плювательницы, графин и стаканы на подставках в камере для офицеров остались для проверяющего и проверяемых незамеченными. Причины на то были.
Первый день офицерской службы и пребывания в должности помощника коменданта подходил к завершению. Сославшись на необходимость убытия в политотдел дивизии для постановки на комсомольский учёт, лейтенант с разрешения полковника убыл пораньше. Несмотря на то, что время было ещё рабочее, политрука на месте не оказалось, и документы принимать было некому. Начпо дивизии убыл, говорят, либо на совещание в дом с фасадом, украшенным майоликовым панно с древнеримскими богами с двумя орлами на крыше, либо он неизвестно где, что по сути одно и то же, так как уточнить было не у кого. Комитет компартии Садгоры был окутан дымом, который называют славой. Ещё никто не знал, что это была тающая завеса, скрывающая бесславие.
Девчушка-комсомолка в приёмной политотдела строила глазки и упругой грудью активно зазывала прийти на комсомольское собрание, посвящённое предстоящему подписанию Союзного договора. Без комсомольского собрания президент договор не подпишет. Все как один должны быть за его подписание, она на собрании тоже будет. В приёмной пахло французскими духами и шоколадом. «Девушка, ради Вас я подпишу всё, что угодно. Но сначала мне надо встать на учёт. Как приедет, то есть если приедет политрук, не могли ли Вы об этом мне сообщить? Да, в комендатуру. Спасибо».
