Завтра же собираю вещи и в Кирилловскую больницу – там ТАКИХ привечают.
Назовусь Светлым воином, и в одну палату с Наполеоном….
Но, почему я – “светлый” если я – “нечисть”? Нужно расспросить Велиала.
Хотя, Светлый воин – звучит краше.
Друг Демона Лжи! Это вам не…
А потому, если я свихнулся – то мне позволено больше, чем здоровому.
Например, принимать подачки от самого Велиала! Все равно он плод моего больного воображения.
Сейчас мне не помешала бы подачка в тысячу гривен.
В полторы. Если хочу девушку в театр сводить, а затем – в кафешку, а затем…».
Я пьяно замурчал, представляя ЭТО невозможное «затем».
«Лучше – две тысячи. Если, конечно, Вера существует наяву, а не приснилась…».
– Я хочу две тысячи гривен, – беззвучно прошептал я, придурковато улыбаясь сам себе. – Нет! Я хочу ТРИ тысячи гривен. Такова моя воля. Пусть будет так!
Как и в первый раз знака не последовало.
«Интересно, деньги я отыщу в книге, в почтовом ящике, или они на голову упадут? Или ничего не произойдет?..».
– Эй, мужчина, – окрикнул водитель. – Ваша остановка.
Я возвратился в разящий бензином салон.
Водитель и пассажиры с раздражением смотрели на меня.
Ухватил портфель, вобрал голову в плечи, протиснулся к дверям.
– Спасибо, – промычал, выпадая в зябкий сумрак.
– Надерутся, проспят, а потом права качают, – пробурчал в ответ хмурый водила, захлопывая дверь.
Глава двадцатая
Утро, 16 октября 2013 года, среда
***
«Проснись и пой! Проснись и пой!..» – запиликал телефон, вырывая из липкого забытья.
Нет отвратнее мелодии, чем та, что будит по утрам!
Даже самая-самая, установленная на будильник, через пару суток превращается в омерзительную какофонию.
И потом, бывает, услышишь из приемника знакомые аккорды, и рефлекторно содрогнешься.
***
Я протянул руку, наослеп оборвал задорную песню. Мне не хотелось петь и улыбаться.
Единственного желало мое сонное тело – лежать бездвижно, а лучше умереть и не переться на работу.
Прислушался к пустой голове: завитушки похмельной боли сплелись меж бровей, расползались колючими побегами у висков, проросли к затылку.
Вроде и выпил у тетки немного – литровку наливки на двоих. Однако сладенький нектар сделал свое подлое дело.
Отказаться я не мог. Надеялся задобрить теткино сердце, радостно принимая угощение, выпивая на равных. Не задобрил.
«Или действительно у нее нет? В любом случае мне от того не легче».
***
Вспомнив о деньгах, вспомнил о вчерашнем ЖЕЛАНИИ.
Подниматься с кровати окончательно перехотелось.
