Было стыдно: поддавшись хмельной размяклости, вчера я опять ЗАГАДАЛ!
«И что? Где обещанные тысячи? Так не бывает…».
Чтобы окончательно убедиться в своем психическом нездоровье, заглянул в книгу, хранившую мои сбережения: как и неделю назад, меж страниц одиноко лежала розовая двухсотка, запрятанная на всякий нехороший случай.
«Чудес не бывает» – решил я и принялся собираться на работу.
Собирался неспешно, опасаясь вертеть головой, которая при каждом резком движении взрывалась искрами боли.
«Чудес не бывает! С девушкой можно и самому познакомиться, а деньги из ниоткуда не возьмутся. Принцип сохранения энергии».
***
Усугубляя болезненные подозрения, при выходе из дома заглянул в почтовый ящик.
По случаю моего давнего отвращения к современной периодике, ящик заполнялся исключительно рекламным мусором и потому не запирался.
Я выгреб лежалые фантики, затем свежую, лоснящуюся глянцем морду кандидата в депутаты. Злорадно плюнул в честные глаза, скомкал и бросил на свежие собачьи какашки.
Денег не было.
«Кто бы сомневался!».
Окончательно убитый таким заключением, вышел на улицу.
***
Моросил дождь, пахло поздней осенью.
Как и в прошлый раз, опасаясь встретить Веру, поплелся пустырем к трамвайной остановке.
По дороге зло самоуничижался и пенял маловерному придурку, но глаза не слушали разумных доводов, зыркали по сторонам, меж мусорных куч и чахлых кустиков.
Глаза искали заветный кошелек или сверток, или несколько оброненных неведомым добродетелем купюр, которые, как мне казалось, должны быть новыми, хрустящими, с едва заметным водяным знаком дьявольской отметины.
Глаза искали, но кроме нескольких втоптанных в грязь пятаков, ничего не высмотрел.
«Нужно набраться духу, вечером ей позвонить. Извиниться и отдать книгу…
И больше – НИ-КОГ-ДА!
Дьявола нет! как и Бога! как и прочей ерунды…
Как и преднамеренно загаданных встреч и незаработанных денег!
А еще нужно записаться на прием к психиатру. И это – НЕ-ерунда!».
***
На роботу пришел вовремя. Если бы и опоздал, то сейчас замечания начальницы волновали бы меньше всего.
«Напишу заявление и уволюсь, – думал я. – Поеду в деревню, буду читать книги и смотреть на закат.
За сорок пять лет городская суета не сделала меня счастливым. И не сделает.
А тут еще эта бесовщина…».
Уставившись невидящими глазами в монитор и морщась от похмельной мигрени, я думал, как ВСЕ мне надоело:
«Меня достали толпы в метро, вонючие машины и шебутные соседи с электродрелями на выходных и семейными разборками за картонной стенкой.
