Фариза принесла большое металлическое блюдо с дымящимся от пара мясом и нарезанным вареным тестом, и все, наконец, расселись вокруг скромного дастархана. В свете одинокой лампочки, из косо торчащей проволоки на потолке, молодой жене Ерболата наконец, удалось рассмотреть родственницу внимательнее. Несмотря на возраст, она явно обладала особой статью женщины, знающей себе цену. Тонкие черты лица, белая кожа, ровная осанка невольно вызывали уважение и даже восхищение. Это была красота, оставившая на всем свою печать. Она проявлялась в горделивой посадке головы, в не наигранном, но совершенно непринужденном и естественном движении глаз. Чисто по-женски, как это принято на Востоке, она старалась не смотреть прямо в лицо собеседнику, лишь направляла взгляд куда-то в сторону и вниз. Проделывала это не высокомерно, а с едва уловимой внутренней свободой и достоинством.
– Значит, так и живете? – начала разговор Сауле-апа, немного утолив голод. Она подняла голову и медленно осмотрела неровно залепленный глиной, но тщательно побеленный потолок и стены, от которых веяло сыростью, потом, крякнув, спросила:
– Давно здесь обитаете?
– Примерно пять лет, этот дом нам тогда подвернулся очень удачно, – с достоинством ответил Ерболат. – Много времени искали свой угол, долго жили у чужих людей. Теперь вот обзавелись собственным жилищем.
– Ну да… Чем ястреб с земли чужой, лучше ворон – зато свой. И гордишься этим? – неожиданно в лоб спросила тетя.
Ерболат явно не ожидал такой прямоты пусть и от старшей по возрасту, пусть и жены его родного дяди, но все-таки женщины из мест, где знают цену словам и эмоциям. Он невольно нахмурился и выдавил:
– А почему бы и не гордиться. Деньги на него мы не украли.
Он хотел было рассказать, кто им помог с покупкой, но вовремя остановился.
– А с работой как у тебя? – уже мягче спросила она.
Жена Ерболата решила, что неловко быть свидетелем подобных разговоров между родственниками, и поднялась.
– Давайте-ка я бульон принесу, – взяла поварешку и вышла из комнаты.
– С работой у меня все в порядке, – после некоторого раздумья ответил парень. – Я несколько лет назад устроился звукооператором на радио. Стою в очереди на жилье. Ну, посмотрим… Я на жизнь не жалуюсь, тетя, если вы об этом. Все, что смог заработать своим трудом и умением, вот оно!
– Счастлив джигит, который цену себе знает… Ты сейчас говоришь, прямо как твой отец! – с иронией в голосе произнесла женщина.
