Самой большой проблемой была питьевая вода. Вернее, ее отсутствие. В стабильные времена развитого социализма в этих краях пресной воды из крана все еще не было, как не было ее и 100, и 200 лет назад. Люди привыкли так жить и не жаловались. Все знали лозунги советской власти: «Народ и партия едины!», «Все ради человека, все на благо человека!», но вот питьевой воды почему-то не было. Ее привозили в цистернах за деньги. Люди покупали воду и сливали ее про запас, кто куда мог. Кто в алюминиевые бидоны, кто просто в забетонированную яму вроде колодца. Вкус воды был ужасный, болотный. Первый глоток чая хотелось выплюнуть, но никто не мог позволить себе такую дерзость и с трудом его проглатывал.
Зато тут была рыба. Например, знаменитый усач – большой, жирный. А еще тут росли самые сладкие арбузы и дыни разных сортов. Хорошо вызревшие под жарким солнцем, они были сладкие, как мёд, и очень ценились местными жителями, потому что были источником живительного сока.
Существуют продукты питания и блюда, характерные для определенной местности, потому что подходят под условия жизни и быта людей. В Аральске это сёк, талкан и жент.
Сёк – это промытое и прожаренное в раскаленном казане просо. Сёк цветом похож на песок. Он имеет вкус жареной пшеницы. Его добавляют в чай в айран или мясной бульон. Пара ложек сёка утром с чаем дает чувство сытости до обеда. Масса разбухает в желудке, и можно пить сколько угодно чая, это не создает проблем. Талкан – это размолотый сёк с добавлением сахара. Жент – это талкан с добавлением сливочного масла, изюма, орехов.
Аральский бешбармак чаще готовится из свежей осетрины или сазана. Это более популярное блюдо в тех краях, нежели бешбармак из мяса.
Из напитков самый распространенный – шубат. Лошадей было мало, в основном держали верблюдов, доили их и готовили этот полезнейший напиток. Верблюдов очень ценили и берегли. Новорожденного верблюжонка старались уберечь от сглаза, поэтому на них вешали разноцветные ленточки-талисманы. Они и впрямь бесподобны! Огромные черные глаза, длинные ресницы, ноги как ходули, а пока маленькие – такие робкие, беспомощные.
Ездить каждый год к родне Ерболата молодой жене не очень хотелось. Нет, не из вредности. Просто она чувствовала их настороженное, прохладное к ней отношение с притворной улыбкой и навязчивым любопытством. Городская девушка, тем более чеченка, одевается не так, не похожа на всех местных, хотя она почти не красилась и даже носила платок.
