Но нарушители аквариумной идиллии не ограничивались преследованием инаковыглядевших – они враждовали и между собой. Однажды я заметила, что у одного макропода тянется из спины длинная меланжевая нитка. Приглядевшись, я поняла, что это не нитка, а распустившийся, как вязаный шарф, плавник: один забияка другому в драке, а может быть, в пароксизме страсти надорвал спинной плавник…
Как дядя Володя решил эту макроподовую проблему, я не помню…
Осенью дядя Володя приносил домой немыслимо огромные арбузы. Все садились вокруг стола, арбуз с треском разрезался – он всегда оказывался таким спелым, что спелее не бывает, – комната сразу наполнялась лучшим в мире ароматом, и мы набрасывались на редкое лакомство со страстью изголодавшихся жителей не слишком обласканной солнцем земли…
Виктор и Геннадий
У дяди Володи было два младших брата: Виктор – средний, Геннадий – меньшой. Первый работал водителем в автоколонне – второй учился в Сибирском Металлургическом институте (СМИ). Оба брата жили в общежитиях (один – в рабочем, другой – в студенческом), поэтому любили ходить в гости к старшему брату…
Виктор и Гена были совершенно разные во всём. Шофёр – рослый, но сутуловатый, а студент хоть ростом и не вышел, но сложен пропорционально, как танцор Барышников, и так же ловок и изящен в движениях.
Оба всегда приходили в костюмах. Наверно, с тех самых пор я делю мужчин на тех, кто умеет носить костюм, и на тех, на ком костюмчик не сидит.
Коричневый костюм Виктора сидел мешковато, рукава выглядели слишком длинными, чувствовалось, что костюм для него – праздничная одежда. Гена носил свой серый пиджак небрежно, брюки сидели идеально на его недлинных, с сильными икрами ногах.
Отличались братья и манерой держаться: несколько искательная, со слегка наклонённым вперёд корпусом – у Виктора; гордо откинутая голова с рассыпавшейся надвое волной русых волос (как у того парня на бабушкином плакате) – у Геннадия.
Запомнился эпизод: я собираюсь подписать открытку Серёже на день рождения (высоко срезанная роза в гранёном стакане – репродукция акварели Михаила Врубеля). Гена заглянув через моё плечо, предложил свои услуги. Как же красиво он подписал!! Его букву «ж» и сейчас помню, он писал её по-особому: две дужки по бокам, а посередине крестик…
У обоих братьев были девушки. У Виктора – Вера, высокая, сутулящаяся кареглазая шатенка с шестимесячной завивкой, они с Виктором чем-то неуловимо походили друг на друга. Взгляд Веры, как у собаки, менялся в зависимости от настроения хозяина. Размолвки между ними бывали довольно частым явлением… Однажды Вера пришла с синяком, чётко пропечатанным под глазом – Виктор даже не впустил её в квартиру. Стоя у порога, девушка жалко выстанывала свои упрёки – неожиданно парень, схватив её за плечо, повернул лицом к лестнице и сообщил ей такое ускорение, что та, не сказать, слетела, но очень быстро сбежала по ступенькам…
