Женщины прошли мимо Хельги, но она не решилась заговорить с ними. Подождав с минуту, она заглянула в канцелярию. Фрау Юнге, заметив ее в дверях, чуть нахмурилась.
– Вас кормили сегодня? – строго спросила она.
– Кажется, нет, – ответила Хельга. – Я еще не завтракала.
– Как же это? Ведь давно за полдень… Пойдем, я отведу тебя к фройляйн Манциали, – она сопроводила Хельгу в верхний бункер. Хельга шла впереди, как под конвоем. – Все разваливается на глазах, – сквозь зубы процедила фрау Юнге, проходя мимо кучки военных. Они тесно сидели за столом в общем коридоре и угрюмо пили спиртное, разливая в стаканы из бутылки коричневого стекла. Мужчины развязно окликнули секретаршу, предлагая ей выпить с ними.
– Фрау Юнге, – насмелилась Хельга, – вы не знаете, что будет с генералом Герингом?
Та помотала головой в задумчивости:
– Сейчас никто ни о чем не знает наверняка. Однако тебе не стоит думать об этом.
Фрау Юнге проводила Хельгу до столовой. Когда они проходили мимо прачечной, Хельга вдруг заметила герра Гитлера. Он сидел на полу и глядел перед собой в одну точку, прижимая к груди и механически поглаживая щенка. Фрау Юнге не позволила Хельге долго наблюдать за ним, они лишь на секунду остановились, а потом секретарша взяла ее за руку, увела на кухню и передала фройляйн Манциали.
После завтрака, который на самом деле оказался поздним обедом, в детскую пришла мать и попросила детей переодеться в лучшие платья – герр Гитлер приглашает все семейство Геббельсов на ужин. Дети восторженно захлопали в ладоши и запрыгали, будто их звали на прогулку, а не всего лишь в соседний бункер. Они так скучали, что любое предложение хоть как-то развлечься принимали с восторгом. Хельга достала из чемодана платья праздничных фасонов, сшитые из одинакового голубого атласа. Ее платье, хоть и было достаточно длинным, казалось кукольным и нелепым. Она уже не ребенок, чтобы носить банты и рюши, и охотнее осталась бы в повседневной одежде. Но мама расстроится, а отец, конечно, отругает ее, если Хельга опять не подчинится. Она помогла сестрам переодеться, причесала волосы, а потом пошла к матери, чтобы сообщить, что они готовы.
В крошечной, но уютной комнате матери впритык разместились узкая кровать, мягкое кресло и утлый письменный стол, на котором теснились несколько фотографий в рамках, зелёная лампа и чернильница. На большой фотографии в золоченой раме старший брат Харальд в парадной форме СС с начищенными сверкающими пуговицами. На другой фотографии счастливая мама под руку с папой, оба смеются и идут сквозь строй салютующих им военных. На маме белая кружевная шаль, в руках большой букет цветов. Она такая молодая и красивая в день своей свадьбы. Хельга сглотнула комок слёз и перевела взгляд на другую семейную фотографию, сделанную около трех лет назад. На ней вся семья, и даже маленькая Хайди, которой тогда не было и двух лет. Хельга с толстыми косами на фоне обоев в ромбик. Как давно это было, как сильно она изменилась с тех пор.
