«Пожалуйста, пожалуйста…» – повторяла Хельга, пока не заметила отца. Он пришел незаметно, остановился у входа в детскую, привалившись к дверному косяку, и следил за ними немигающими впалыми глазами. Хельга осеклась. Отец напугал ее, будто сам Мефистофель явился исполнить их наивные детские желания, а потом затребовать страшной расплаты. Отец стоял тихо, его тонкие губы чуть вздрагивали, казалось, он повторяет слова молитвы за детьми. Скоро он ушел, не сказав ни слова.
Хельмут убежал за отцом в нижний бункер и вернулся только через полчаса. Кружа вокруг Хельги, он снова и снова выкрикивал, что генерал Геринг – предатель.
– Неправда! Зачем ты повторяешь эти глупости?! – сердилась Хельга. Сердце ее сжималось от страха. Неужели его и вправду расстреляют?
– Нет, не глупости! – упорствовал Хельмут. – Я сам слышал, как фрау Кристиан говорила…
– Хватит, не смей! – разозлилась Хельга.
Она сама отправилась в нижний бункер послушать, что говорят о судьбе Геринга. Вернее всего было бы расспросить отца, он, конечно, знал наверняка, но вряд ли расскажет Хельге. Все же Хельмут слышал о Геринге от секретарей, а потому и Хельге стоило разузнать, о чем они болтают. Секретари осведомлены обо всех решениях фюрера, они записывают под диктовку тексты приказов и передают их через телефонный коммутатор по назначению.
Хельга искала хоть кого-то из женщин, но пишущие машинки в секретариате нижнего бункера стояли пустыми. Ни фрау Юнге, ни второй секретарши – фрау Кристиан, на месте не оказалось. Побродив по прокуренному коридору, Хельга уже собиралась вернуться к детям, как увидела обеих секретарш и фройляйн Браун. Они шли со стороны лестницы в сад рейхсканцелярии. Взрывов не было слышно уже какое-то время, и женщины, очевидно, поднимались наверх, чтобы подышать свежим воздухом. Хельге стало обидно, что ее не пригласили с собой, хотя и понимала, что слишком мала, чтобы составить им компанию. Но так хотелось наружу! За пару дней в бункере она потеряла ощущение времени.
– Как вы думаете, Траудель, – говорила Ева Браун, – если мы выиграем войну, Адольф подарит мне ту статую нимфы, что мы видели в саду? Она прекрасна!
– Должно быть, это государственная собственность, – безразлично отвечала фрау Юнге. – Спросите у него сами.
– Но если мы все-таки победим русских?.. Наверное, можно хоть раз сделать и исключение. Я бы хотела, чтобы он купил ее для меня. – Ева Браун капризно надула губы. – Ах! Вы заметили, какие превосходные нарциссы распустились на клумбе?! – быстро переключилась она. – Я бы сорвала, но Адольф не любит увядшие цветы. Ему неприятно все, что умерло.
