Через две недели Натэла уехала, до отказа забив холодильник сыром, маслом и Нининой любимой краковской полукопчёной колбасой. В морозилке едва поместилась порубленная на части баранья нога, купленная на рынке на последние деньги.
Нина легко попрощалась с матерью: она больше не боялась, что её выгонят из квартиры и ей придётся жить у Зинаиды Леонидовны (называть её бабушкой у Нины не поворачивался язык).
* * *
Жизнь на два дома изматывала. Натэла до сих пор не нашла работу, в семье работал один Тамаз, и дорога обходилась в копеечку. Тамаз понимал, что ей нелегко оторвать от себя дочь, которая, хоть и взрослая, не может жить без поддержки. Он сам предложил Натэле посылать Нине денежные переводы, немного, но зато каждый месяц. Ещё он помогал матери, которая после смерти мужа осталась одна. Ещё содержал сестру.
Натэла справедливо считала, что Софико сидела у брата на шее: не работала, не училась, одним словом, бездельничала. Она не знала, что Софико после окончания школы выдали замуж. Она родила мальчика, который умер от пневмонии, не прожив и года. Летом в комнатах было жарко, малыш плохо спал, постоянно капризничал, плакал. Софико нашла выход: укладывала его спать в коляске, а коляску выкатывала на балкон, и ребенок простудился на сквозняке. В смерти сына муж обвинил Софико: незаботливая.
После развода она два раза пыталась покончить с собой, травилась таблетками и резала себе вены. Тамаз сделал всё, чтобы его любимая сестрёнка снова захотела жить. С учёбой и работой врачи советовали подождать: у Софико констатировали нервное расстройство. Тамаз покупал сестрёнке дорогие красивые вещи, отправлял её на курорты и даже купил горные лыжи, на которых она каталась вполне уверенно (Тамаз оплатил индивидуальные занятия с инструктором) и два раза в год, в ноябре и апреле, отдыхала на горнолыжной базе в Гудаури, лихо скатываясь со склонов.
Обо всём этом Тамаз рассказал жене, когда Софико окончательно поправилась и собиралась поступать в Тбилисский Университет, на факультет психологии. Ей нужен репетитор, а на репетитора нужны деньги. Натэла возмутилась в душе (Софико хватило бы политехнического колледжа в Марнеули, так нет же, ей подавай университет, и непременно тбилисский), но согласилась с мужем: Нина учится в вечернем вузе, работает, может сама о себе позаботиться. А Софико в свои двадцать четыре года столько пережила, что не выдержит – совмещать работу с учёбой. Будет учиться на дневном отделении, институт окончит, найдёт себе хорошего парня, замуж выдадим её, – улыбнулся Тамаз. – Пусть будет счастлива.
