– Как тебя… Широкий! Где тебя носит?! Иди сюда скорее, я вспомнил!
Унтер-офицер Широков, с раннего утра сидевший перед кабинетом его благородия, топая солдатскими сапогами бросился в комнату. Неказистый, в длинном белом холщовом кителе и серо-синих шароварах, он вполне сошёл бы за полового в трактире, лишь чёрные портупейные ремни, на которых крепились шашка и кобура револьвера, да оранжевые канты на брюках выдавали служителя полиции.
– Вспомнил я, Широкий! – грохотал хозяин кабинета. – Третьего дня ко мне посетитель приходил. Прохвост такой: золотые запонки, гранатовая булавка в галстуке, жилет с блёстками… Предложил купить мои склады да хлебные ссыпки в порту. Дескать, предложение исходит от Алексея Ивановича, хорошего знакомого моего по Новочеркасску. И цену в миллион рублей назначил. Понятно, я отказал. Тогда угрожать стал: мол, ещё пожалеешь. Ну, правду сказать, я не сдержался: сначала кулаком по столу стукнул так, что чернильница подлетела, а затем и мордой его по столу отвозил… Вон, смотри, Широкий, до сих пор на столе пятна остались, хотя уж на что секретарь старательно оттирал. Видать, и у него на рубашке – мои чернила пропитались… Рубаха-то точно его, запомнил я эти пуговички, когда он рукавом морду оттирал.
– Пуговички, говорите, Ваше благородие, – Широков раздумчиво почесал скудный клок волос на затылке. – А я, кажись, видел вашего посетителя, когда брал няньку, чтоб в участок вести. В гостях у неё фраер сидел. И точно: булавка в галстуке, жилет с блестками… Я ещё подумал: что этому красавчику от такой невзрачной бабёнки нужно.
– Поедем, Широкий, поедем скорее к ней, голубчик, – Елпидифор Тимофеевич топтался на месте и, что совсем не вязалось с его обликом, просяще заглядывал в глаза унтер-офицеру. – Ты сам подумай: живой ребёнок-то в землю закопан…
***
Близился полдень, когда Харитон постучал в дом Степана Платоновича:
– С вечера договаривались в порту в конторе встретиться, да всё нет хозяина.
В прихожей, которую по давней станичной привычке называли «сени», его перехватила Варя:
– Харитон Трофимович, что с Петей? Нашли? А то уж и не знаю, что сказать Васеньке, как успокоить.
– Сами-то успокойтесь, Варвара Платоновна.
Харитон отвел глаза: он давно запретил себе любоваться девушкой, но уж больно хороша она была сегодня со своими встревоженными чёрными глазами и высокой грудью, очерченной желтоватым шёлком легкой блузки.
– Нашли Петю, нашли. Воздыхатель няньки подговорил квасника из портового кабака украсть мальчонку. Чтобы городовые не привязались, подарил ему свою одёжу, а сам выкуп с матери в миллион рублей затребовал.
